— Я хочу есть…
— Ты голодна? — низким голосом пророкотал мой роковой
обольститель. — Пять минут назад ты говорила, что не хочешь!
Жаркое дыхание обожгло ключицы, и новый отряд мурашек
замаршировал по моему телу.
— Пять минут назад, очевидно, я была не в себе. Очень-очень
хочу!
Я правда хотела. Давно забытая тяга к еде воскресла во мне
вместе со страстью и ощущением полноты жизни, когда я оказалась в
объятиях этого мужчины.
Дотянулась до ягод, аппетитно сунула в рот одну и принялась
жевать, стараясь не думать о страсти, огнём растекающейся по
венам.
“Супруг” поглядел на меня, раскусывающую во рту ягоду,
наполненную сладким соком, как будто сам готов был меня съесть
целиком с этой ягодой.
Безумие какое-то! Как же я хотела этого мужчину!
Тоска когтистой лапой сжимала сердце от мысли, что наркоз скоро
закончится, и мы больше никогда не увидимся…
— Сила, должно быть, требует пищи. Сначала тебя надо
покормить.
На мне одёрнули юбки и переместили меня на стул. Придвинули
тарелку. Наполнили бокал вином.
“Супруг” расположился напротив, и только теперь, когда между
нами появилось расстояние, я увидела, что не только я выглядела и
ощущала себя, как сбитый воробей, намокший под дождём и потрёпанный
кошкой. Мы оба переводили дыхание, словно только что пробежали
марафон. И мужчина чертовски сексуально выглядел с упавшими на лоб
смоляными прядями и блестящей от испарины грудью, видневшейся в
вороте расстёгнутой рубашки.
Осмотрев друг на друга, мы оба слегка усмехнулись. И было в этой
улыбке что-то невероятно близкое, проскользнувшее лишь на миг и
утонувшее в пучине опасного, непонятного и пугающего, сгустившегося
в полумраке комнаты.
— Обратного пути нет, Валери. Я знаю, ты не хотела. Но смирись.
Я буду для тебя нежным мужем. Ты не будешь ни в чём нуждаться, —
проговорил мужчина, поднимая бокал. — За нас.
Повинуясь приказу в его взгляде, я подняла бокал и обратила
внимание на свою кисть с молодой гладкой кожей. На безымянном
пальце сияло толстое брачное кольцо, и длинные ногти покрывал
золотой лак.
Рука была не моя! Чужая!
Бокал выскользнул и разбился вдребезги. Вино разлилось кровавыми
брызгами по кружевной скатерти, испачкав тарелки и моё свадебное
платье.
Я испуганно вскочила из-за стола и попятилась, разглядывая руки,
грудь, ощупывая лицо скользкими от вина пальцами: другие изгибы,
иные губы. Тело было чужим, и всё окружающее перестало казаться
сном.