— Почту за честь, Анастасия
Константиновна, — слегка поклонился мой первый генерал и пара
двинулась в сторону песчаной дорожке, уводившей за особняк.
Я пару мгновений смотрел им вслед, а
потом двинулся к крыльцу. Как бы то ни было, я был рад, что
Бернхард не стал разыгрывать комедию и тянуть с признанием. Генерал
никогда не отличался умением вести светские беседы и плести
интриги. Он бы честным и прямым, как его меч. Иногда это было
плохо, но чаще служило Бернхарду хорошую службу.
— Здравствуйте, тётя Женя, — подойдя
к бессменной кухарке рода Разумовских, улыбнулся я. Евгения, как и
положено очень опытной женщине, хмуро провожала взглядом
удаляющуюся пару. Даже с такого расстояния было понятно, что между
двумя молодыми людьми возникла непреодолимая стена. Они шли в паре
шагов друг от друга и даже не делали попыток сблизиться.
— Ох, разобьёт сердце девочке этот
Ожегов… — тяжело вздохнула тётя Женя, а потом посмотрела на меня и
её взгляд просветлел. — Здравствуйте, Ярослав Константинович.
Наконец-то вы домой вернулись. А то всё по рейдам, да по столицам.
Поди совсем забыли, что такое домашняя еда.
— Совсем забыл, тётя Женя, — тепло
улыбнулся я. — Но с удовольствием вспомню. Вам помощников выделил
Пескарёв?
— С Олегом Дмитриевичем мы всё
обсудили, — деловито осмотрев меня с ног до головы, будто
прикидывая сколько еды в меня влезет, ответила Евгения. — Троих
девочек прислал замечательных. Они теперь постоянно в имении
проживают. На сколько человек стол собирать, ваша светлость?
— А на сколько сможете? — в ответ
спросил я. — Человек на пять точно нужно, но я очень серьёзно
настроен. Может и на шесть.
Лицо женщины моментально расцвело
улыбкой, а у меня внутри появилось чувство спокойствия и
уверенности в завтрашнем дне. Возможно, именно этого мне и не
хватало, когда я был Вершителем. У меня не было никого, ради кого
стоило бы бороться со всем миром и возвращаться домой. А ещё у меня
не было тёплых пирожков и замечательных булочек, которые виртуозно
готовила Евгения. Погоня за абсолютной силой ослепляла и я не стал
исключением среди своих братьев и сестёр. Может просто смотрел
немного дальше, чем все остальные.
Поднявшись к себе, с удовольствием
принял ледяной душ и упал на кровать. Минут двадцать просто лежал,
наслаждаясь тишиной, покоем и ползущими с нижнего этажа ароматами
выпечки. А потом переоделся в домашний костюм и пошёл к Нюше.