Простор. Высокое небо в терракотово-лиловых росчерках облаков, золотой шар солнца над далёкими горами. Тёплый ветер, несущий ароматы трав и нагретого камня. И тихая, на грани слышимости, мелодия, от которой замирало сердце, а на глаза наворачивались слёзы.
— Как бы я хотела…
Я недоговорила, потому что не знала, какими словами выразить вдруг нахлынувшее желание раствориться в пейзаже, уйти в него, стать неотделимой частью всей этой красоты.
— Я рад, что это невозможно, — тихо и очень серьёзно отозвался Геллерт, неведомым образом разобрав то, что не могла сформулировать я. — Простите.
У меня вырвался едва слышный вздох. И чтобы отвлечь от него внимание, я приблизилась к парапету и положила ладони на тёплый и как будто живой камень. Геллерт же деликатно остался стоять чуть позади, давая мне возможность надышаться, начувствоваться этой природой и этим закатом.
Но вот солнце скрылось за изломанным горизонтом, а в высоком, наливавшемся темнотой небе зажглись первые огоньки звёзд. И тогда Геллерт всё-таки нарушил молчание.
— Завтра из столицы должны приехать жонглёры — я договаривался об этом ещё до вашей болезни, но забыл отменить. У вас есть желание посмотреть их представление?
Жонглёры? Я вздрогнула, возвращаясь в реальность.
— А если нет?
Конечно, отказывать приехавшим издалека неловко, но вокруг меня и так было слишком много нового и незнакомого. К тому же в груди заворочался глупый страх: вдруг выступление напомнит о чём-то, и случится новый приступ?
— Нет, значит, нет, — пожал плечами Геллерт. — Им в любом случае заплатят оговорённую сумму.
— Хорошо, — мне даже дышать стало легче. — Тогда, если можно, я не буду смотреть их представление.
— Как скажете, — в Геллерте не чувствовалось и тени недовольства, за что я не могла не быть ему благодарной. — Я распоряжусь, чтобы им передали вашу волю. А теперь, не хотите ли вернуться в свои комнаты? Спускается роса.
Уже? Я ощутила себя ребёнком, который сначала не хочет выходить на улицу, а потом его не загонишь обратно домой. Однако в последний раз скользнула по окоёму жадным взглядом и согласилась:
— Конечно.
Вот так и получилось, что эта прогулка запомнилась мне пространством, красками и запахами, но никак не известием о скором приезде чужаков.
11. Глава 11
Ночь я провела в одиночестве и на удивление спокойно, а утром попросила Лидию подать завтрак в комнату. И если камеристка и была не согласна с таким приказом, виду она не подала.