Он прожег недовольством. Горячие пальцы сомкнулись на запястьях. Касание обжигает, подкидывает дров во внутренний пожар.
Кусаю губу изнутри. Держать лицо. Держать!
Под пристальным вниманием это делать очень, очень сложно.
Кончик носа Малина задевает тонкую кожу запястья, пуская дрожь по телу.
Рваный выдох вылетел через нос. По языку растекся металлический привкус. Прикусила губу до крови, лишь бы случайно не обронить непреднамеренный стон. Нежеланный.
Отвешиваю себе мысленных подзатыльников.
— Все? Или дать другие места понюхать?
Издевку в голосе Малин не проигнорировал. Рывок за запястья сперва на себя, а после снова в дерево.
Морщусь от болезненного столкновения, впившейся в позвонки коры. Горячее дыхание опаляет щеку и ухо.
— Не надо играть со мной, — голос угрожающе вибрирует. — Узнаю, что намеренно скрываешь запах…
Злость переплелась с буйствующим пожаром.
— И что ты сделаешь? — предпринимаю очередную попытку его оттолкнуть.
Он отстраняется. Одним взглядом прижимает к дереву. Физическое касание не требуется.
На губах заиграла усмешка. Звериная, пугающая до дрожи в пальцах. Он подставил на обозрение спину с широкими плечами, неторопливо, уверенно направляясь к корпусу.
Дыхание, словно почувствовав, что можно — ускорилось. Разогналось вместе с пульсом, разнося по крови адреналин, страх и массу всего другого.
Глубоко-глубоко втягиваю чистый воздух, с каждым выдохом выгоняя из себя Малина. Надо успеть выбраться в город, найти крем и вернуться до вечера.
3. Глава 3
Злость бурлит внутри. Звенит в голове, кричит, что никто не смеет вести себя со мной таким образом. Никто.
Преследовать, запугивать, вдавливать в дерево… Я ведь запомню. И никогда не прощу.
Нэнси молча плелась за мной в сторону общежития. Мысленно благодарила ее за молчание. В таком состоянии я легко могу нагрубить и потом жалеть.
Стоит утихомирить эмоции. В столице они мне не помощники.
Нам остается пройти два перехода. Здесь ответвление в корпус столичных. Не обращаю внимания ни на кого. Безразличны эти лица, не имеют и сотой доли значения.
Буквально чувствую спиной тревожное состояние Нэнси. Оно словно само по себе притягивает проблемы.
— Очкастая, стой, — невыразительный глухой голос донесся с подоконника.
Его обладатель с надвинутым капюшоном опирается спиной на окно. Тень закрыла глаза, оставляя на обозрение чуть искривленные улыбкой полные губы.