— Чтобы мой труп нашли утром в сточной канаве?
В ответ незнакомец продемонстрировал улыбку с белыми и ровными зубами.
— Будешь послушной и обойдемся без трупа. В машину садись.
Из его голоса исчезла легкость: он стал тяжелее, более осязаемый и пробирающий.
— Я жду автобус.
— Последний уже уехал.
— Лжешь, — сжимаю сумку, не двигаясь с места.
Ему точно нельзя верить.
— Как хочешь, — безразлично заявляет столичный и плавно трогается с места.
Думал, я поведусь. Фыркаю, хмуря лоб.
Допустим, автобус действительно уехал… Черт. Добираться пешком до перехода в Голубой район, там попытаться поймать попутку…
Черт! Опоздаю. Уже опоздала.
Синее авто снова оказалось перед глазами, на этот раз водитель сдавал задом.
Задумчивость парня указывала в пользу того, что ему есть, чем думать.
— Не побежала за машиной, умываясь слезами и умоляя подождать. Долбанутая? На улице и ночь не переживешь.
Его слова подтвердили то, о чем я не хотела думать.
— Какое тебе дело? Я биомусор, забыл?
Он раздраженно качает головой.
— Заканчивай выделываться и залезай в машину.
Хуже отсутствия выбора только выбор из двух одинаково хреновых вариантов.
4. Глава 4
Холодное кожаное сиденье засасывает, сковывает. Я словно сижу в вязкой, липкой жиже. Измазалась с головы до кончиков пальцев ног.
Дыхание застревает в груди. Легкие не торопятся отдавать воздух.
Автомобиль стартовал без рывков. Плавно скользит по дороге, управляемый уверенной рукой столичного.
Нагревшийся от ладони баллончик умиротворяет самую малость.
— Что у тебя там? — Парень косится на сумку, не забывая следить за дорогой.
— Ничего.
— Показывай.
От командного тона вся ощетинилась. Буду я еще свою сумку перед столичным выворачивать. Сжимаю крепче, подушечкой указательного пальца ощущаю распылитель баллончика.
Машина на скорости несется по зеленым лабиринтам улиц Красного района. Знак пересечения с другим районом пока не проехали.
Несколько вычурно одетых девиц, одна пугающая компания парней и настораживающих типов вышагивают вдоль дороги.
Да, добираться в одиночку пешком было бы проблематично.
— Показывай, — повторяет столичный, добавляя настойчивости в голос.
— Ничего нет, я же сказала.
— Грозная, огрызаешься, — протягивает неприятным одобряющим тоном. — Так даже интереснее.
Хватает сумку, глядя на дорогу, и дергает на себя.