И тут меня чем-то снесло на
землю. Пара выстрелов раздались слева.
Краем глаза вижу фигуру в
чёрном. Он уже поднял автомат. Нужно ещё мгновение, чтобы его
снять. Я даже не заметил, как выпустил очередь по
душману.
Лёжа между камней, я
почувствовал, что на мне лежит… Тося. Внутри всё похолодело. Лицо
Антонины, чёрное одеяние боевика… всё вокруг закрутилось. Она
лежала рядом со мной и протяжно стонала от боли.
— Ты… ты чего? Зачем полезла,
дурочка?
Одна группа решила снова
попытать счастье и подойти вплотную. Надо подпустить ближе, чтобы
сразу всех. Кучно идут!
Гранату держал на голове в
одной руке, а в другой Тосю.
— Ну зачем?! — тихо проговорил
я, выдернул чеку и бросил гранату.
Взрыв. Трое рухнули на землю,
ещё двое поскорее стали отползать. Выстрелы со стороны боевиков
затихли.
— Саша, я умираю, да? Ты ведь
живой?
Я посмотрел на Антонину и свои
ладони в крови. В эту секунду я не знал, что думать. Пожалуй, самый
дорогой мне человек за две моих жизни вот-вот уйдёт…
навсегда.
— Где? Где болит? Надо
наложить повязку. Ты только не молчи. Говори мне что делать,
хорошо?
Ощупав тело Белецкой, я не
сразу нашёл рану.
— Больно, — заплакала Тося, а
я посмотрел на рану.
Сначала подумал, что пуля
прилетела прямо в самый зад. Но оказалось, что в ногу.
— Дорогая, ты не умрёшь. Рана
не смертельная, — проговорил я, быстро перетянув ногу
Антонине.
— А знаешь как больно? И
вообще, я крови боюсь, — продолжала плакать Тося.
— Не говори ерунду. Ты же
врач, в твоей жизни ты столько раненных видела, что мама не
горюй.
— Так то не моя кровь. А свою
боюсь. Её ещё так много. Тошнота к горлу подступает, и голова
кружится.
— Отставить панику!
Перерыв затягивается. Тем
временем снова спикировал Тобольский. Залп НАРами и снова слышу
отчаянные крики боли. Над поляной поднимался дым, обволакивающий
всю местность.
В нашу сторону летят отдельные
автоматные очереди и проклятья на местном языке.
Сквозь громкий стук пулемёта
пробился гул двигателей. Он всё нарастал и становился всё ближе и
ближе. Выглянув из-за валуна, я увидел пару Ми-24, заходящих на
цель. Сначала один выполнил залп из пушки, а затем и
второй.
Пулемёты замолкли, а мои
коллеги резво ушли вверх, отстреливая «асошки».
— 202-й, бармалеи бегут.
Сейчас подсяду к вам, — сказал Тобольский и начал заходить на склон
горы.