Она огляделась по сторонам, увидела опустевший пляж и страшную свинцовую «руку» облака, коварно тянущуюся из-за леса.
Ида изогнулась и что было сил поплыла обратно к берегу. Вдруг что-то внутри заставило ее остановиться. Сбежать от грозы? Нет! Это было бы слишком просто!
«Надо что-нибудь сделать! Но что?» – думала Ида. – «Что-нибудь смелое и безумное напоследок…»
Если ей это удастся, разум увековечит этот день ярким воспоминанием на всю оставшуюся жизнь.
Ида неспешно «шла» в воде, раздумывая: что бы такое учудить?
Первое и единственное, что можно сделать, плавая на глубине – это нырнуть на самое дно. Ида не знала: получится ли у нее. Она неплохо выучилась нырять в детстве, но, когда не знаешь глубины, это может испугать, а малейший страх позволит упругой воде быстро вытолкнуть тебя на поверхность.
Ида вдохнула поглубже и, кувыркнувшись, ринулась вниз, делая широкие взмахи руками и ногами. Впереди было дно. Близкое и в то же время далекое, затуманенное зеленоватым подводным маревом. На какой-то миг Иде представилось, что там внизу ее ждут страшные торчащие палки ржавой арматуры. Они вонзятся ей в грудь, в горло. Она уже не всплывает, и лишь на темной глади водохранилища проступит кровавое пятно…
Но дно было безобидное, даже не усеянное камнями. Один только песок и мелкие, как клочки шерсти водоросли.
Ида приближалась к нему. Вода отвратительно давила на глаза и лезла в носоглотку.
С необыкновенным чувством – чувством достижения безумной, но твердо поставленной цели, Ида сделала последний рывок и по орлиному вонзила пальцы обеих рук в мохнатое дно.
Она почувствовала, как на ее безымянный палец что-то наделось – что-то вроде скрученной колечком проволоки или…
Ида отпрянула ото дна, перевернулась и понеслась вверх, вожделея приход в легкие спасительного воздуха. Ей казалось, что прошла целая вечность.
Вынырнув на поверхность, она тут же принялась сморкаться и протирать глаза, еще ничего толком не видя и слушая глухой шепот в затопленных ушах.
Когда она убирала назад волосы, то почувствовала, как вместе с ладонью по щеке прошлось что-то твердое и шершавое: неизвестная штуковина все еще сидела на пальце. Основательно вытерев глаза, Ида взглянула на свою руку.
«Нет, такого не бывает! Глупости!»
Она зажмурилась и вновь открыла глаза.