– Это простой пирог. Кормить же парня не запрещено.
– Все равно не положено! – заупрямился матрос. – Распоряжение…
– Да знаю я все распоряжения. Мне нужно втереться к нему в доверие, я должна его разговорить как-то, раз уж офицерам юстиции не удалось.
– А что, до утра это никак не подождет?
– Вы тут все сговорились что ли? – вышла из себя Касаткина. – Я, как и вы, человек подневольный. У меня есть четкий приказ – работать с этим… – тут она немного запнулась. Варвара и сама еще не знала, как лучше называть задержанного. Она определилась на автомате, не потому, что приняла взвешенное решение, нет. Она просто доверилась интуиции. – … с этим человеком. И у меня возникла идея поговорить с ним именно ночью. Поработать с его фазами сна.
– Так он же не спит!
– Не спит, как мы, – поправила матроса Касаткина. – Энцефалограммы показывают, что его мозг все же меняет ритмы, сообразно нашим привычным фазам сна. То, что он при этом глаза не закрывает, уже частности. Так, служивый, не выводи меня из себя, открывай, быстро! Иначе утром придется объясняться с капитаном.
Для пущей убедительности Касаткина притопнула маленькой ножкой и состряпала, как ей казалось, максимально суровую гримасу на лице. Такие вот маски она придумывала и репетировала заранее перед зеркалом, поскольку знала, что обладает кукольной внешностью, из-за которой никто толком не воспринимает ее всерьез. Не всегда, разумеется, эти меры помогали Касаткиной, но сейчас ее напускная суровость, кажется, сработала. Матрос заколебался.
– Но я должен хотя бы проверить, что там у вас.
– Господи! – Касаткина картинно закатила глаза, развернула пирог, отломила от него добротный кусок и протянула его матросу. – На, пробуй, вымогатель, шарлотка это.
От угощения матрос, естественно, не отказался. За весь полет он так и не удосужился завести полезных знакомств на камбузе. Приходилось довольствоваться уставной пищей, а она, хоть и была отменного качества, все же преследовала одну единственную цель – удовлетворить суточную потребность организма космонавта в белках, жирах, углеводах и незаменимых микроэлементах. При таких вводных, пище достаточно было быть просто пищей. Чаще всего это были гомогенизированные смеси, которые изредка заменялись каким-либо «твердым» продуктом из разряда запеканки или омлета. «Чтобы не забыть, как жевать» – шутили матросы и давились очередным несъедобным подобием пудинга.