- Анастасия Борисовна, это все неправильно, вы меня столькому научили… вы же мне как мама!
- Правильно. А Савранский как папа. А инцест это дело семейное. Так, Женек?
Моя ассистентка некрасиво открывает рот, как выкинутая на берег рыбка. Она хочет что-то сказать, но я ее не слышу. Наклоняюсь над столом и закрываю глаза рукой. Где эти таблетки?! Они должны быть в сумке, черт бы их побрал!
- Анастасия Борисовна, вам плохо?
Чувствую на своём плече чужие ладони. Прохладные и нежные на ощупь они дарят секундное облегчение, но потом меня скручивает ещё сильнее.
Не от боли. От отвращения. В первую очередь к себе.
- Женя, просто уйди, - я отпихиваю ее в сторону.
- Но как же, мы ведь не поговорили. Вы не услышали мою точку зрения.
Да, Ешкин дрын! Я знаю эту точку зрения! При ближайшем рассмотрении эта точка оказывается плотно сжатым анусом и от неё сильно смердит!
Умный, меланхоличный заведующий клиники и «не такая как все» ординатор. Случайные прикосновения, долгие взгляды, переписки до полуночи и наконец первый невинный секс где-нибудь в подсобке. От него до развратной оргии, которую нам показали в ресторане не так много времени. Каких-то два - три месяца.
Милая Женя, я знаю все! Особенно то, что я в эти игры больше не играю!
- Жень, принеси пожалуйста воды, - шепчу я не своим голосом.
Моя уже бывшая ассистентка срывается в коридор к кулеру, я бегу вслед за ней и быстро, пока она не поняла подвох, захлопываю дверь. Два оборота ключа и я спасена! По крайней мере у меня есть несколько часов тишины, когда мне не будут ссать в уши своей космической, неземной любовью. Как мерзко.
Как же все это мерзко!
- Анастасия Борисовна, откройте.
Я наваливаюсь на дверь всем весом и теперь, без вида этой ангельской мордашки перед собой, наконец могу дышать. Глубоко, тяжело, рвано, как утопающий, который все-таки доплыл до берега.
- Женя, лучше не нарывайся. А иначе на правах твоей рабочей мамы, отхожу тебя хворостиной по хребтине.
- Анастасия Борисовна, ну мы же взрослые люди…
- Нет, Женечка. Взрослая тут только я. А вы: престарелый козел с преждевременной эякуляцией и молодая швабра без моральных принципов!
Я говорю громко, так чтобы меня слышали другие, и через секунду в коридоре раздаются шаги. На нашу ссору слетаются любопытные мотыльки в белых халатах, и уже завтра из каждого утюга будут смаковать подробности романа Савранского и Юного дарования Руденко Евгении.