- Ты… мне нравилась, - еле давит из себя Савранский и на меня обрушивается все сразу. И пушечный залп, и гром с молнией, и одна прямая линия вместо ровного биения сердца.
Я опускаю голову и стучусь лбом о стекло. Оно приятно холодит кожу, и эта прохлада успокаивает, заставляет дышать глубже.
К черту тебя, Савранский. К Черту. И ваши династические браки и договоренности семьи и даже деньги!
- Кеша, тебе придется уехать, пока мы не утрясем все бумажные дела. Жить с тобой я разумеется не буду. Ты можешь выбрать, возьмешь с собой Тамару или нет, но о своем решении дочери скажешь сам. Заодно, объяснишь ей, почему мы расходимся.
Я стараюсь говорить ровно, не выдавая эмоций и сама в шоке от того, как безжизненно звучит мой голос. Наверное, Кеша и правда меня убил.
- Насть, ты забываешься.
- Отчего же, я все помню: это дом твоих родителей. Они подарили нам его на рождение Томы, да так и не дошли до юриста, чтобы оформить подарок. Кеш, мне есть, где жить, в случае чего.
- И где же? В квартире бабушки Сары?
- Зачем так радикально? – Я поворачиваюсь и смотрю Савранскому прямо в лицо. Любимое и ненавистное одновременно. Каждое слово произношу медленно, твердо, так, чтобы меня расслышал не только муж, чтобы и я сама поверила во все сказанное: - Я могу взять детей и поехать в изумительную квартиру в Сити. Три комнаты, панорамные окна, джакузи. Я всегда мечтала о джакузи, так что с радостью поменяю загородную жизнь на эту роскошь.
Савранский бледнеет. Глаза напряженно бегают по мебели, в попытках зацепиться за что-твердое.
- Ты думал, Женечка не рассказала? О нет, милый, она почти сразу наплела всем про то, какую квартирку ей снял ее жених. Я думала такие траты по плечу детям депутатов, а оказывается и заведующий рядовой клиники может позволить себе немного буржуазного шика. Буду жить там с детьми, родить еще я и правда не смогу, но, как ты советовал, заведу собаку. Для красивой картинки в социальных сетях.
- Ты ничего не знаешь, - зло прошипел Кеша, и вытер пятерней мокрый от пота лоб.
- Конечно. Но ты был слишком влюблен и слишком плохо шифровался. Такой умный, продуманный врач и такой тупой мужик.
Я отстранилась от подоконника, и медленно, плавно покачивая бедрами, подошла к столу, за которым сидел мой муж. Он напряженно сглотнул, кадык дернулся вниз и исчез за воротом белой рубашки.