― Да ты и не узнаешь... – проворчал он, а я, метнув в него веник, вылетела на улицу.
Грядки с травами и тыквами не прополоты, работы полно! А тут то ёж, то козлобык... Вот как может человек быть таким красивым внешне, и таким уродом внутри, а? Ведьмы зло... Сам он справится...
― Посмотрим ещё! – выкрикнула и погрозила кулаком в сторону Святилища.
― Что смотреть собралась? – из-за высокого куста лещины к моей калитке подошёл Демид.
― Что? Уговаривать будешь? Чтобы успокоилась и мудрой была? Отошли его, видишь же сам, не сработаемся мы, – я склонилась и принялась с усердием выдёргивать сорняки. – Ненавижу его уже!
― Радомила, ну ладно он болван, поверил, но ты-то знаешь, что ничего я не решаю. Кого прислали, тот и будет служить. Я могу только остаться пока, присмотреть, да отчёт в орден написать, что пост сдал.
― Не нужен он нам! – я метнулась к Демиду и схватила за рукав. – Сама справлюсь, а ты советом помогать будешь. И магия же твоя не ослабла! Мы сдюжим! Не нужен тут этот Гуся!
― Почему Гуся? – усмехнулся храмовник.
― Августас потому что... – я набычилась и отвернулась, скрывая слёзы. Не хочу, чтобы дядька уезжал! Этот пусть проваливает!
― Радка... – вздохнул Демид и притянул меня за руку к себе, обнял. – Если бы тело не подводило, так можно бы и потянуть время. Но сама же ты видишь: то меня кашель душит, то плечо и грудина болят так, что выть впору. Тренироваться не могу, а без упражнений мышцы-то слабнут. Много ли магия моя поможет, если до места сражения не дойду?
― А ты не ходи! Ты деревню защищай, а с остальным я справлюсь.
― А Полыньевка-то в два дома, что ли? Я вот до тебя теперь хожу медленно. А если не успею в срок? Ведь люди погибнут, – Демид отпустил меня и, кашляя, пошёл к крыльцу, присел на лавку. – Видишь? Какой я хранитель? Кончились мои сражения... Людвиг письмо привёз от помощника Верховного. В Ля-Гуше место храмовника есть. Спокойная работа, и орден покидать не придётся... Только надо скоро ехать уже.
― Ты же хотел уйти из ордена, жениться...
― Ну! Хотел-не хотел... Муж-развалина тоже никому не надобен, поди.
― Какой ты развалина? Красавец-богатырь! На тебя, вон, все бабы местные засматриваются, – возмутилась я.
Что уж греха таить, сама поначалу влюбилась в него без памяти, хоть он и в отцы мне годился по возрасту. Высокий, статный, ни жиринки в сухопаром, но мощном теле. Демид напоминал сильного, смелого и яростного волка-вожака.