- Я вас за Советскую власть агитировать не буду…- начальник
обвел присутствующих тяжелым взглядом: - Скоро третий квартал
заканчивается, а у вас по всем линиям работы сплошной провал. Что,
летом решили расслабиться? Понимаю. Только потом не бегайте ко мне
в кабинет и не нойте, что премии нет. Но ничего, у нас еще есть
чуть больше месяца и поэтому я, с вас, паразитов, с живых, не
слезу, будете у меня, как папы Карлы пахать, без выходных. Кому что
не нравится – пожалуйста, пишите рапорт и в народное хозяйство. В
отделе кадров куча заявлений от желающих форму надеть. Всем все
понятно, или вопросы у кого-то имеются?
- Вопрос разрешите? – кто-то за моей спиной скрипнул стулом: - А
когда зарплата будет, Николай Владимирович?
- Тебе, Изваркин, о зарплате спрашивать вообще неприлично. Тебе
на прошлой неделе материальную помощь на рождение ребенка выписали.
Неужели, все потратил?
- Конечно, потратил. Знаете, сколько всего надо? Мне еще дочь в
клинику частную на обследование везти, а заплатить уже нечем…
- А ни надо никого никуда возить, Изваркин. Ты должен
административные протоколы составлять и преступления раскрывать на
подведомственной территории, а не по больницам кататься. У тебя,
насколько я помню, жена и теща для этого имеется. А зарплату я сам
жду, также без денег, как и вы сижу, только, в отличие от некоторых
не ною, а работаю, с рассвета и до заката. Понял меня, Изваркин?
Давай записывай свои показатели работы…
Через два часа я вывалился из душного кабинета с квадратной
головой и пониманием, что до конца командировки мне будет очень
сложно доработать нормально, ибо по всем показателям работы моего
опорного пункта стоял твердый и несгибаемый «ноль». Нет, вру. В
качестве трудового подвига за моим «опорником» числились два
человека, оформленные для принудительного лечения в
лечебно-трудовой профилакторий, не вовремя закрытые полтора месяца
назад указом президента РФ. Думаю, что это просто статистическая
ошибка, никаких других свершений не было. Я не думаю, что господин
Макаров забыл, что в этом поселке полтора года не было участкового,
просто, это никого не волнует. Если появилась рабочая лошадь, на
нее будут валить груз, пока у бессловесной скотинки ножки не
разъедутся.
Вот теперь я оказался на роли этой самой скотинки. Начальство,
вручив мне потертую книгу «Справочник участкового инспектора
милиции» и кучу бланков, также расщедрилось на полпачки бумаги и
две шариковые ручки, посчитало свою миссию выполненной. Нет, вру.
Мне еще закрепили наставника, лейтенанта Тупотилова, участкового с
участка, расположенного в тридцати километрах от Клубничного,
обязав завтра с утра быть у него в «опорнике», дабы впитывать опыт
и мудрость наставника. Ну а пока я, выгрузив всю эту бумажную
макулатуру в багажник «Ниссана», двинулся в гараж РУВД, обговорить
судьбу выделенной мне мотоциклетной рамы с коляской.