5. Глава 5
«Родной — тот, чья боль тебе больнее собственной».
М. Цветаева
Рассказ о своем прошлом у Элизы вышел скупым. Что-то сродни «Упал. Очнулся. Гипс». Была замужем год. Не сошлись характерами. Уехала по приглашению Аси во Францию пробовать себя в модельной сфере. Вернулась и по воле случая попала с бывшим в одну рабочую среду. Ну, плюс в семейной тоже пересекаются иногда.
Алексу вполне хватило и этой скудной информации. Он понимал, что на большее рассчитывать не стоит, и мудро довольствовался малым. Но всё чаще и чаще девушка ловила на его губах самодовольную улыбочку, которой тот окидывал Разумовского, если они пересекались где-то в здании. Будто Дашков самолично провозгласил себя павлином-победителем в брачных играх за самку. Но раздражало её не столько это мальчишество, сколько чересчур повышенное внимание, которое мужчина стал ей оказывать именно прилюдно. Вообще-то, Элиза, наоборот, стремилась оставлять свою личную жизнь в тени. Ей не нравились публичные проявления и расстановки ролей. А, может, к этому ее приучил когда-то Рома...
В преддверии Восьмого марта мужская составляющая компании приготовила женщинам подарки в виде различных подарочных сертификатов. А Алекс решил от себя вручить каждой по букету символичных тюльпанов. А вот Элизе преподнес необъятную корзину нежнейших розовых пионов. Девушка приняла цветы с благодарностью, не решаясь вновь заговорить о раздражающей её показушности. Правда, их так и пришлось оставить на столе, потому что она направлялась не домой.
Видавшая виды многоэтажка в спальном районе встретила её мрачной тенью, пропитанной серостью морозного марта. Во дворе дома было полно рытвин, и таксист, подвозивший девушку по адресу, то и дело ругался себе под нос.
Лифт не работал.
Она лишь усмехнулась и довольно быстро преодолела четыре этажа, непроизвольно кривясь от затхлости подъезда. А еще ей по пути попались кошки, которых Элиза на дух не переносила.
У нужной двери она раздумывала всего несколько секунд перед тем, как твердо нажать на звонок. Оторвала палец от кнопки и принялась терпеливо ждать.
Десять. Двадцать. Тридцать.
На тридцать четвертой секунде, когда тревожность из-за провальной затеи заметно повысилась, щелкнул замок. А затем ей открыли с явной неохотой.
— С днем рождения… — Элиза не смогла заставить себя улыбнуться, это больше не праздник...