— Я тоже, — нехотя согласился с ним хозяин породистого пса, что вызвало во мне вздох облегчения.
— Тридцать миллионов раз! — Аукционист стукнул молоточком по деревянной подставке. — Тридцать миллионов два! — Ведущий обвел взглядом находящихся в зале людей: не появилось ли у кого-нибудь желание перебить ставку. — Тридцать миллионов три! Продано!
Ко мне подошли охранники и увели в ту комнату, где я находилась до начала аукциона.
«Продано! Продано! Продана! Я продана!» — билась в голове единственная мысль. Кошмар, ставший явью. Неужели в наше время до сих пор существует это варварство, как торговля людьми? И я стала очередной жертвой бандитского беспредела. И главное — кто? Кто купил меня? Кому понадобилось выложить за меня тридцать миллионов? Для чего?
По мере того как действие препаратов заканчивалось, страх чёрной тяжестью разливался по венам, сковывая движения, отдавая бешеной пульсацией в висках. Во рту пересохло и противно засосало под ложечкой. Мне хотелось надеяться, что купивший меня человек был другом моего отца и решил меня таким образом спасти, но внутреннее чутьё, обострившееся в последнее время, говорило, что я ошибаюсь.
— Завяжите ей глаза и пакуйте в машину, — скомандовал мужчина, отдавший за меня тридцать миллионов, как только появился в каморке, куда меня привели.
— Нет, пожалуйста! — взмолилась я, но на мои слова никто не обратил внимания, и вскоре на глаза легла толстая чёрная повязка. Я оказалась полностью дезориентирована в пространстве.
Его люди поспешили исполнить приказ, и вскоре я снова сидела на заднем сиденье автомобиля, зажатая с двух сторон. О побеге не могло быть и речи.
— Куда её, шеф? — услышала я.
— Вези ко мне, — ответил купивший меня мужчина. Его голос раздался справа от меня.
— Пожалуйста, сообщите моим родственникам, — прошептала я. — Они заплатят вдвое больше...
— Если ты сейчас же не замолчишь, я прикажу засунуть тебе в рот кляп! — рявкнул он. — И поедешь ты у меня в багажнике!
Я больше не решилась его ни о чём просить и замолчала. Автомобиль тронулся, а я вся превратилась в слух. Через некоторое время звук грунтовки под колёсами сменился шуршание по асфальту, значит, мы выехали на трассу. Мы ехали очень долго, нигде не останавливаясь, и я сделала вывод, что в город мы не вернулись.
По моим ощущениям мы проехали не меньше часа, когда скорость постепенно начала снижаться, и немного погодя машина остановилась. Послышался скрежет раздвижных ворот, и автомобиль снова пришёл в движение, чтобы через некоторое время затормозить. Открылась дверца, и меня потянули на выход.