—
И что я получу взамен этой… поддержки? Быть может, автомобиль, в
котором вы мне отказали в первую нашу встречу? — в голосе Прохора
звучала насмешка.
«Да он издевается!» — Михаил Фёдорович с
трудом сдержал раздражение.
—
Полную автономию Угрюма. Снижение налогов на пятьдесят процентов.
Право свободной торговли с любыми княжествами. И моё личное
покровительство от любых… недоброжелателей.
Пауза затянулась. Сабуров ждал, мысленно
просчитывая варианты. Согласится ли Платонов? Или придётся
применять иные методы убеждения?
—
Знаете, граф, мне всегда было интересно, — заговорил наконец
Прохор. — Покойный князь отличался… своеобразным подходом к
управлению. Особенно в последние месяцы. Казни, конфискации,
странные приказы… А вы всегда были рядом, помогали ему. Даже когда
отправляли висельников умирать в Пограничье с невыполнимыми
задачами.
К
чему он клонит?
—
Это было решение князя, я лишь исполнял его…
—
Конечно. Вы всегда были исполнительным. Интересно, что ещё вы
исполняли? Вот, например, недавние события в Сергиевом Посаде. До
нас дошли слухи об ужасной трагедии. Взрыв прямо во время Гона.
Сотни погибших.
Откуда он знает?! Новости не могли дойти так
быстро!
—
Не понимаю, какое отношение Владимир имеет к событиям в Сергиевом
Посаде, — Сабуров старался говорить твёрдо. — Это чужое княжество и
чужие проблемы.
—
Разумеется. Чужие проблемы. Особенно теперь, когда князь мёртв и не
может ответить на неудобные вопросы. Как удачно, что он умер именно
сейчас. До того, как могла всплыть правда о… чём бы то ни
было.
Он
слишком много знает. Или всё же блефует?
—
Боярин Платонов, — голос Сабурова похолодел. — Я делаю вам щедрое
предложение. Было бы… неразумно от него отказываться. Угрюм —
маленький острог в Пограничье. Уязвимый. Беззащитный. Особенно
перед лицом княжеской власти.
—
Во-первых, это угроза, граф? Как в тот раз, когда вы обещали, что в
следующий раз верёвка будет покрепче? А, во-вторых, уже не такой
беззащитный. В конце концов, даже Гон не смог нас
сломить.
—
Это констатация фактов. Покойный князь, при всём его… своеобразии,
оставил обширные планы касательно вашего поселения. Документы,
приказы, распоряжения. Они ведь могут пойти в ход…
—
Знаете, граф, — голос Прохора стал задумчивым. — Я вспоминаю нашу
последнюю встречу. Помните? Вы сидели в моей машине.
Полуголый. Дрожащий. Подписывали документы об уплате налогов
трясущейся рукой. Забавное было зрелище. Особенно на контрасте с
первой нашей беседой.