— Что вы тут делаете?! — Голос звучал возмущенно, несмотря на испуг. — Как вы попали в мою комнату? Как… посмели? — Удивление смешалось с негодованием, и даже страх отступил под натиском этих чувств.
Опекун сидел в кресле у окна, поигрывал золотыми светлячками, кружившими над его рукой, смотрел на меня и странно улыбался.
— Значит, кое-что от матери у тебя все же есть, — игнорируя мои возгласы, сказал он. Мне бы уточнить, что именно, но возмущение затмило разум, а к лицу прилила краска.
— Вам, может, и плевать на собственную репутацию, но мне на мою — нет! Кто дал вам право находиться в комнате незамужней леди?!
— Право? — Герцог сжал в кулак стайку огоньков, и в комнате сразу стало темно, лишь серебристое око луны освещало его хищный профиль, играя бликами на черно-белых волосах. — Я сам его взял. Ты — моя подопечная. Забыла, Мика?
— Ну, так и заботьтесь о моей репутации, как подобает добросовестному опекуну, а не разрушайте ее такими… вторжениями! — выпалила я.
— Если будешь и дальше орать, деточка, об этом, как ты выразилась, вторжении, — Элорик улыбнулся, — станет известно твоим соседкам. И уж тогда твоей репутации точно конец, — иронично добавил он.
— А не боитесь, что мачеха заставит вас жениться? — мстительно поинтересовалась я, немного совладав с эмоциями. Одеяло защищало от его пытливого взора. Ну а то, что волосы растрепанные, лицо заспанное… подумаешь! Я этого типа к себе посреди ночи не приглашала.
— На тебе или на милашке Глории, которая едва не прожгла взглядом дыру в моем камзоле? — Надо же, заметил. Глаза у него на затылке, что ли?
— А вы и к Глории заходили? — приподняла бровь я.
— Нет.
— Зря. Она была бы вам рада. В отличие от меня!
— Послушай, Мика…
— Леди Адамс.
— Значит так, Мика. — Он сделал акцент на сокращенном варианте моего имени, давая понять, что звать меня будет так, как нравится ему. — Тебе следует кое-что уяснить. Здесь и сейчас.
— Что же? — Я вскинула голову, стараясь подавить предательскую дрожь в пальцах, сжимавших край одеяла.
— Только от тебя зависит, девочка, будет твой опекун деспотом или доброй няней.
— Вы? Няней? — Из моего горла вырвался хриплый смешок. Представить хамоватого черного мага в этой роли никак не получалось.
— Ладно, учителем. — Он снова раскрыл ладонь, выпуская на волю золотых «светлячков», которые дружной гурьбой полетели ко мне, окружили, замигали, сбивая с мысли. Тряхнув волосами, я снова сосредоточилась на визитере.