- Вот об этом и хочу с вами посоветоваться, - коварно сказала я. – Попробуйте варенье и решите, стоит ли оно десяти флоринов за горшок.
- М-м… Хорошо, - согласился он, выдвинул ящик стола и достал из него длинную шкатулку.
В шкатулке обнаружились серебряная ложка и ножик в бархатных гнёздышках, и я вынуждена была признать, что адвокат Марини был эстет даже в мелочах. Лично я на работе держала бы столовые приборы попроще.
- Где черешня? – спросил он.
- Вот, приятного аппетита, - я пододвинула к нему горшок с черешней.
Марини зачерпнул краем ложечки капельку варенья размером с горошинку и попробовал. Судя по всему, попробовал лишь из вежливости.
Я так и впилась в него взглядом, пытаясь по выражению лица прочитать, какого он мнения о моём варенье.
Красавчик адвокат облизнул ложку, и теперь смотрел задумчиво.
- По моему мнению, - сказал он, ещё более задумчиво глядя на второй горшок, где было апельсиновое варенье, - по моему мнению, это варенье ничуть не хуже того, что подаётся при дворе герцога Миланского. Оно стоит десять флоринов. И даже больше. Вы сами варили?
- А кто же ещё? – ответила я, слегка красуясь. Потому что не у одного него были таланты. - Попробуйте ещё и апельсиновое? Можете той же ложкой, не стесняйтесь, - а мысленно добавила: - «Надеюсь, синьорина Коза не заразная, и змеиный яд через слюну не передаётся».
- Вы знаете своё дело, - сказал Марини и достал из ящика стола блюдце и чистую ложку побольше.
Апельсиновое варенье он черпанул от души, но я не пожадничала. Пусть лопает, если понравилось. Даже если что-то слипнется – это не моя забота.
- И апельсиновое удалось, - признал адвокат и так причмокнул губами, что мне стало жарко, и я едва не потянулась за его чашкой, чтобы глотнуть чайку для успокоения нервов. – Уверен, с таким вареньем вы далеко пойдёте, - похвалил меня Марини. – Я займусь контрактом. До каких пределов могу снизить цену?
- Цену оговорим потом, - отмахнулась я и принялась закрывать горшки. – Я в этом городе первый день, и уже узнала, что вы здесь – легенда и герой.
- Вот как? – он улыбнулся вежливо и самодовольно.
«Знает, стервец, свою силу», - подумала я и раздражённо, и восхищённо.
- Хозяин «Чучолино» - ваш пылкий поклонник, - продолжала я, затягивая узелки. – Синьор Зино, если не знакомы. Зино Попполи. Если бы вы пришли к нему в остерию, он бы вам собственное сердце на блюде подал.