— Устроить у них бедлам, провокацию, а потом заняться главарем?
— задумался Ефим Маслов.
— Так точно, — кивнул я ему. — Но сначала нужна разведка.
Выдвинуться нужно засветло, чтобы посмотреть, что творится сейчас в
кишлаке. От текущей ситуации плясать и будем.
Наливкин тем временем молчал. Размышлял. Пока я разжевывал
остальным детали, он не говорил ни слова. Больше слушал. Но как
только я закончил, Наливкин спросил:
— Тебе что-нибудь известно о главаре банды?
— Почти ничего, — покачал я головой. — Знаю только имя. Но
самого его в глаза не видел. Ахмадом Шахидом его звать.
— Ахмад Шахид, — повторил Наливкин. — Я слышал про такого. Перед
тем как мы вышли вас искать, получили краткое досье на него и
некоторых его людей. Судя по всему, этот Шахид жестокий, но
хитрожопый сукин сын. В конфликт с нашими особо не лезет, все
больше местных террорит. А нашим, иной раз, хочет подмазать.
— Старейшина хотел передать ему нас с Ханом, — я кивнул на
Тарика, притихшего у дальней стены, — я думаю, нас хотели продать
за выкуп своим же.
— Да? Про местных я слыхал, — Наливкин задумчиво поднял взгляд к
каменному потолку. — Вроде как, бывали у него такие грешки.
Торговлей людьми занимался. Но чтобы советскими бойцами торговать —
у него в деле такого не было.
— Расширяет бизнес, — буркнул Андрей Маслов. — Капиталист
хренов.
— Тогда уж работорговец, — поправил его Ефим.
— Да какая на хрен разница? — сухо плюнул Андрей. — Что тот —
сволочь, что этот.
— Эта падла не одна работает. Судя по тому, что мы знаем, у него
есть еще два полевых командира, — сказал Наливкин, — помогают ему
бандой руководить.
— Про них я не знал, — покачал я головой.
— Одного зовут, вроде, Хашим по прозвищу Бурый, — продолжал
Наливкин. — Он правая рука этого Шахида. Второго вроде звать…
Наливкин задумался. Напряг память. Лоб его покрылся неглубокими
складками.
— Звать Джамиль Нагиб. Он…
— Джамал Наджиб, — вклинился вдруг Зия.
До этого он молчал, но как только пакистанец подал голос, все
оглянулись на него.
— Ты знаешь такого? — спросил я.
Зия ответил не сразу. Несколько мгновений он просто молчал,
уставившись в землю перед собой. Лицо его ожесточилось. Губы
неприятно искривились. Да так, будто бы Зия ждал, когда же какой-то
неприятный привкус, появившийся у него на языке, окончательно
исчезнет.