От этого все равно не убежать, если он уже здесь и знает, где я работаю. Главное, чтобы не узнал, где я живу. Уверена, Вадим Валерьевич не сказал, остальные не знают. С коллегами я общаюсь только по работе, в гости мы друг друга не приглашаем.
— Лера, только не сбегай, — Тимур пытается словить мою ладонь, но я успеваю ее отдернуть.
— Я же сказал, что мы поговорим, — уверенно повторяю, но в глаза мужу так и не могу посмотреть.
Переодеваюсь на механике, но понимаю, что оттягиваю момент, когда мы останемся наедине. А ведь раньше я готова была лететь к Тимуру в незастегнутом пальто, в обуви, которую быстрее всего можно надеть на ногу, даже с мокрыми волосами. Как давно это было… Или недавно, а просто так кажется.
Выхожу, подставив на секунду мелкому осеннему дождю лицо. Освежает — что надо перед сложным разговором. И даже улыбаюсь.
Тут же перед шлагбаумом останавливается машина. Работающие стеклоочистители размывают лицо Тимура, а я бы так и продолжила на него смотреть через эту пелену, но надо идти. Сажусь рядом, пристёгиваюсь. Он не трогается с места — значит, не знает, куда ехать.
— Припаркуйся где-нибудь недалеко, — смотрю по сторонам. — Поговорим, потом я пойду.
— Говори, куда тебя отвезти, — таким же тоном отвечает мне.
— Меня не надо никуда везти. Тимур, если ты приехал за разводом, то так и скажи. Я его тебе дам.
А вот с этим я погорячилась. Надо было не так… Салон будто заполняется воздухом, не предвещающим мне ничего хорошего.
8. Глава 8
— Развод? — переспрашивает Тимур тихо, но мурашки по коже от его тона. — Какой развод, Лера?
Напрягаюсь, но стараюсь держаться. Я снова испугалась. Отворачиваюсь к окну, закусив нижнюю губу. Мое дыхание становится рваным, шумным, Тимур это замечает. Дотрагивается до моего запястья, и теперь я перестаю дышать.
Тысячи мелких игл вонзаются в кожу в месте прикосновения. Приоткрываю окно, чтобы впустить хоть немного свежего воздуха в салон, где становится невыносимо жарко. Да и здесь все пропитано запахом Тимура, туалетной водой, которую он так и не поменял. Я ловила иногда похожий запах в толпе, возможно, этот же, но только на коже Тимура он был неповторимым.
— Так ты не за разводом? — наконец спрашиваю, пытаясь абстрагироваться от запахов, от присутствия Тимура рядом.
— Я бы хотел сказать, что за тобой, — грустно усмехается он, — но как ты это расценишь…