– Можно мне подумать? – осторожно спросил я.
– Конечно, Володя, подумай, – кивнул Захар Андреевич. – Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.
В этот миг я почувствовал, что это решение навсегда изменит мою жизнь.
На следующий день я принял предложение генерала. Простившись с домом и оставив позади все привычно, я отправился с ним в Петербург.
Тот день стал для меня переломным: я резко повзрослел и начал смотреть на многие вещи иначе.
Петербург встретил меня холодом. Город, словно живое существо, дышал историей, а его улицы были полны людей, спешащих по своим делам. Я чувствовал себя крошечным человеком в этом огромном мире, но здесь мне было легче, чем если бы я остался в деревне.
3. Глава 2.
Лето промчалось, быстро пролетел золотой сентябрь. Тяжелые облака, затянувшие небо над городом с самого утра, внезапно разразились проливным дождем.
Чертыхаясь, что поехал верхом, а не воспользовался экипажем, я, однако, не осмелился повернуть назад и предстал перед генералом Василием Михайловичем.
Вода стекала с моих волос и одежды прямо на ковер в его кабинете.
– Капитан Ушаков по вашему приказанию прибыл! – рявкнул я, отдавая честь и вытягиваясь в струнку.
Василий Михайлович Долгоруков, немолодой и невысокий мужчина с посеребренными сединой волосами, которые аккуратно обрамляли его округлое, испещренное морщинами лицо, взгляну на меня хмуро.
– Вижу, – резко бросил Долгоруков и смерил меня злым взглядом, способным нагнать страху даже на самых отчаянных смельчаков. – Я весьма разочарован вашим поведением, Ушаков. Зачем вы ввязались в драку с капитаном Сухотининым?
Налитый синевой двухдневный кровоподтек на левой скуле здорово саднил.
Я улыбнулся уголком губ, вспоминая лицо капитана и его дружков: два разбитых носа, три подбитых глаза, ну, и так по мелочи…
– Чему вы улыбаетесь? Неужели вам нечего сказать в свое оправдание? Ладно бы защищали честь мундира, но вы снова потеряли голову из-за женщины. Вы зашли слишком далеко и опорочили честь дочери капитана, – рявкнул Долгоруков, грозно потрясая кулаком перед моим лицом. – И это в тот момент, когда в город прибыл князь Прозоровский. Неужели вы полагали, что ваш поступок останется безнаказанным?
– Опорочил честь? Да мимо его дочери не прошел только ленивый…
– Молчать, мальчишка! Как ты смеешь мне дерзить! – генерал вспыхнул от гнева, стукнув кулаком по массивному дубовому столу. – Ежели провинился, честно признайся! За все твои проступки давно бы выгнал тебя взашей, только из уважения к генералу Чернышеву и твоему покойному батюшке терплю твои наглые выходки. Посмотрите на себя. Что за вид?