— Ты пришла, — накинулась на меня подруга, чуть не сбив с ног. Мне чудом удалось удержаться.
— Конечно, разве могло быть иначе.
— Мне утром показалось, что ты не в настроении, — несколько робко произнесла Ками.
— Просто день дурной, — махнула рукой, мол, ничего важного. — Не бери в голову.
Она хотела еще что-то сказать, но ее прервал Глеб и его загребущие руки, что притянули к себе тонкую фигурку. Своим ростом и внушительный фигурой, казалось, Баринов полностью окутывал Ками.
Не удержавшись, я окинула подругу завистливым взглядом. И дело даже не в отношениях. Просто пока я стачала зубами, она грелась в объятьях.
— Привет, рыжая, — поздоровался со мной Глеб, отчего я нахмурилась. Он никогда раньше меня так не называл.
— Привет, — пробурчала, пряча нос в шарф, чтобы хоть как-то спасти его от обморожения.
— Ой! — очнулась вдруг Камила. — Да ты же совсем продрогла! Идем скорее. Возьмем что-нибудь в кофейне.
Парочка шла в обнимочку, а я, впрочем как и всегда, шла в ногу с ними. Сперва мне было несколько неловко ходить вот так с ними, откровенно говоря, как третий лишний, но сейчас уже не придавала этому особого значения.
Зайдя в кофейню «Шоколадка», что стояло неподалеку, Глеб взял Камиле чай, а мне мой любимый латте. Себя же он обделил. Через час должна была начаться игра. Наедаться или напиваться не лучшая идея для игрока.
— Спасибо, — улыбнулась, забирая стакан с заветным напитком.
Когда мы вышли из кафе, возле нас со свистом остановился уже знакомый мне белый джип. От неожиданности я дернулась и пролила на себя кофе. Мою руку резко обдало жаром, и от боли я зашипела, точно разгневанная кошка.
— Дерьмо, — брякнула не то на кофе, не то на Лисина, вышедшего из машины.
Как только он меня заметил, на его губах расплылась дерзкая ухмылка.
Какой же болван! Небрежной ленивой походкой Тим обошел машину, словно устраивая из своего появления какое-то шоу. Возможно, не будь я к нему так предвзята, оно бы произвело на меня впечатление. Однако сейчас, когда я рылась в сумке в поисках салфетки, чтобы вытереть липкие от кофе руки и рукава, у меня была только одна мысль:
«Казнить, нельзя помиловать!».
— Ты задался целью меня убить? — сердито рявкнула, вытаскивая салфетку, которой с каким-то остервенением принялась вытирать руки.
— Во-первых, — поднял Лисин палец вверх, точно профессор, — я смотрю, куда еду, — и это было правдой. Тим проехал в метре от меня, и своими липкими руками я была обязана своей впечатлительной натуре, а не его плохой езде. — А во-вторых, — продолжил он, — мне кажется, это ты задалась целью броситься мне под колеса.