Эмоциональная буря — ярость, боль, разочарование... Мне это и
нужно было. Эмоции разрушают контроль, открывают слабые места,
делают даже древних духов уязвимыми для манипуляции.
У меня на фоне его состояния случился лёгенький урок истории.
Оказывается, прародителем джунгаров была как раз его сестрёнка. Она
тоже хотела власти и начала сеять смуту, разделять народ.
Интересно. Картина становится яснее. Цэрэн пыталась разделить людей
ещё при жизни. Брат помешал, убил её. Но она вернулась как рух и
продолжила своё дело, которое процвело в её отсутствие.
Тут нужно отдать должное. Много лет назад это было, а баба с
головой… Это же надо одинаковым людям, с одинаковым языком,
культурой и традициями внушить, что они разные. Классическая
стратегия «разделяй и властвуй». Создать различия там, где их нет.
Усилить мелкие отличия до непримиримых противоречий. Сформировать
отдельные идентичности, настроить друг против друга, а потом
пожинать плоды хаоса. Теперь понятно, почему эта тварь с
джунгарами.
Диск мерцал, как пламя свечи на ветру. Эмоции духа передавались
через эти изменения света. Боль от предательства, горечь от того,
что план сестры всё-таки сработал, пусть и после его смерти. Ярость
на саму мысль о разделении единого народа.
То капище, на котором мы были, — это место, где хан встретился с
войсками джунгаров. Разбил их, сохранил Монголию. И как же было ему
неприятно, что один из его же генералов воткнул нож в спину. В
прямом смысле слова, когда он спал. Так хан и стал неприкаянным
духом, привязанным к месту, где погибло много его воинов. А мужичок
тот оказался любовничком сестры и мстил за её казнь.
Вот это страсти у них были! Выходит, сука решила наконец-то
подмять под себя власть? А нынешний хан… Почему он молчит,
бездействует? Придётся узнать.
Картина прошлого становилась всё чётче. История, написанная
кровью, предательством и местью. Фамильная вражда, пережившая
столетия, и сейчас я оказался в самом её центре.
Духа несло. Видимо, за столько времени он соскучился по общению.
За тысячелетия в бестелесном виде и не такого сурового воина
проймёт. Тем более я неплохой собеседник. Ещё и сестрёнка тело
получила, а он стал экспонатом в моей коллекции. Это изрядно бьёт
по самолюбию великого хана.
Слова лились потоком — горьким, яростным, ядовитым. О битвах,
победах, стратегиях. О предательстве сестры, её хитрости,
коварстве. О любовнике-генерале, его мести. О смерти, которая
пришла не в бою, как подобает воину, а от руки убийцы, во сне.