— Валели, ты здесь?
Но, увидев мужчин, испуганно прижалась к двери.
— Что случилось, малышка? — проговорил Роберт.
— Мне плиснился плохой сон, что меня заблали от вас. — Камилла
заплакала, и Роберту ничего не оставалось, как присесть перед
девочкой и обнять её.
— Тебя никто не заберёт, малышка, — прошептал он. — Я не
позволю.
— Почему? Вы что, мой папа, лорд Адальхарт?
Роберт вздрогнул. Конечно, он не мог быть её отцом, он не
передавал Констанс родовую силу, но маленькие ручки столь трепетно
обнимали его за шею, щёчка прижималась к его щеке, и сердце
дрогнуло.
— Да, Камилла. Я твой папа. Я никому тебя не отдам, — он
поцеловал малышку в висок. — А сейчас иди в постель. Сэм,
проводи.
Роберт поднялся, извлёк артефакт и переместился в лицей.
На крыльце, обняв себя за плечи, стояла его жена. Увидев его,
побежавшего ей навстречу, она сделала робкий шаг назад, отступила и
задрожала.
— Лорд Адальхард, я не виновата, — прошептала она, глядя на него
испуганными светло-голубыми глазами.
Это не его возлюбленная. У Леры были глубоко-синие, сапфировые
глаза, сияющие при виде него.
— Валери… — прорычал Роберт, схватив девушку за локоть.
Принцесса даже пахла по-другому. Страхом и глупостью.
— Где Лера, Валери?!
— Она… Её больше нет… Её сердце остановилось… — пролепетала
принцесса. — Вы же не накажете меня, лорд Адальхарт? Не убьёте? Я
же ваша жена…
Адальхарт пошатнулся от услышанного. В груди словно произошёл
обжигающий взрыв, вывернувший все внутренности наружу.
— Кевин! — Роберт окликнул возничего, с которым приехала Лера. —
Отвези принцессу в мой особняк.
Сколько бы ненависти не бурлило в его душе по отношению к
Валери, она дочь Эмеральда и пока ещё его жена, нельзя подвергать
её опасности — Эскорт может быть рядом.
— Никто не знает об обмене тел, — предупредил Роберт, усаживая
Валери в экипаж. А у самого перед глазами плясали тёмные пятна от
внутренней боли. — Сейчас ты отправишься в мой дом, я позже с тобой
разберусь. Покидать особняк запрещаю. И знай, Валери, обидешь мою
сестру или дочку, сильно пожалеешь. — Конечно, Камилла будет теперь
ему законной дочкой, он этого добьётся, ведь Лера её так любила. —
Я не оставлю тебя безнаказанной, Валери. И чем послушнее ты будешь,
тем лучше для тебя.
Голос Адальхарта звучал строго и страшно. Принцесса испуганно
кивала, по её щекам текли слёзы.