Насколько же она не похожа на Леру. На Валерию, женщину, которую
он любил.
Сердце новой волной прорезала обжигающая боль. Как она могла
уйти?! Как могла бросить его?! Жестокая! Жестокая у него
любимая!
Нутро раздирали противоречивые чувства: безграничной тоски по
женщине и лютой злости на то, что он до сих пор отчего-то медлит с
перемещением.
Захлопнув дверцу кареты, Адальхарт приказал отъезжать и
похолодевшими пальцами достал портальный камень, настраивая его на
земной мир.
Красная вспышка, и — глаза сияющим блеском ослепил белый
кафельный пол палаты. Ещё влажный, только что вымыли. Яркий свет
потолочных светильников заставил немного прищуриться. Роберт
перевёл взгляд уставших глаз на пустую постель и застыл,
рассматривая идеально заправленное голубое покрывало.
Без единой складочки.
Пустая койка.
Никого нет… Неужели погибла… Всё закончилось…
— Лера, я не отпускал тебя! Куда ты ушла?! — прорычал он хриплым
гневным голосом, сжав кулаки.
И тут из соседней комнаты, где находилась душевая, раздался
чужой и в то же время такой родной голос:
— Я в душе, Роберт. Подожди минуту…
Валерия Романова
Часом ранее
Меня окружала слепая темнота. Совершенный бездонный мрак. Но
вдруг сквозь глухую тишину прорезался долгий пронзительный звук
аппарата, сигнализирующий об остановке сердца.
Пи-и-и-и…
— Время смерти… — сухо произнёс мужской голос.
Но его прервал резкий ритмичный писк, противно ударивший по
барабанным перепонкам.
— Пульс есть! — воскликнул другой голос. — Давление растет,
кислород поднимается!
Я разлепила ресницы, но бьющий в глаза свет прожекторов заставил
зажмуриться. И я даже потянула вверх ладонь, чтобы прикрыть глаза.
Но ощутила, что руку окутывала паутина проводов, мешающая
движению.
Меня мягко взяли за запястье.
— Не шевелитесь, Валерия. Слышите меня? Мы сейчас уберём трубку
и вы сможете говорить.
Перед моим лицом в туманном мареве прояснилась фигура в маске и
очках. Рядом маячила толпа медсестёр. Они что-то делали со мной, но
я почти не ощущала своё тело, только толчки и колебания. Должно
быть, действовали сильные обезболивающие, или чувствительность
отсутствовала из-за перемещения. И это хорошо, потому что
процедуры, которые делали со мной, точно были неприятными. Я знаю.
Мне убрали из горла трубку, отклеили от груди электролиты и
извлекли пару лишних катетеров из вен.