Утром первым делом я отвел Машу в пристройку на улице, в которой коротала время от смены до смены дежурная охрана. Я проспал часа полтора, и то уже перед самым рассветом, и чувствовал себя паршиво. Виски гудели от напряжения, в правом глазу к чертям лопнули капилляры, и издалека я был похож на срачного торчка.
— Я представлю тебя всем, скажу, что в их обязанности входит еще и твоя охрана, — говорил я Маше негромко, пока мы шли от дома к воротам. — Постарайся узнать его по голосу.
Она кивала, но пальцы, которыми сжимала мою руку, у нее были ледяными.
— Не бойся. Этот урод ни о чем не догадается.
— А и не боюсь, — фыркнула она и задрала нос.
Вот и молодец.
— Выйдите все на улицу, надо переговорить, — я заглянул в пристройку, проигнорировал удивленный взгляд Мельника, который сдавал свою смену, и шагнул обратно, к поджидавшей меня Маше, оставив дверь открытой.
Дождавшись, пока все шестеро выйдут наружу, я заговорил.
— У вас теперь прибавится работы. Марию Васильевну, — кивок в ее сторону, — нужно будет охранять так же плотно, как меня. Это понятно?
Краем взгляда я заметил, что Маша слегка зарделась. Смешная.
В чем-то она была права: все охранники реально были похожими, особенно сзади – из-за бритых голов. И если на лицо их можно было различать по шрамам и сломанным носам, то, встретив кого-нибудь со спины, я бы и сам запутался.
Я по очереди представил всех Маше, заставив каждого произнести по длинной реплике: едва ли ей бы хватило для опознания одного лишь бурчания в виде «здрасьте». Я придерживал ее ладонью за поясницу и почувствовал, как в какой-то момент она задрожала и даже словно остановилась на мгновение, и мне пришлось слегка подтолкнуть ее вперед.
Когда смотрины были окончены, и мы вернулись в дом, она уверенно, твердо заявила, что узнала одного по голосу.
— Это Рысь. У него еще нос направо свернут. И горбинка. Точно его голос, такой грубый, как будто по металлу скрежет.
— Он со мной три года уже...
Я повернулся к ней и, сжав плечи, слегка встряхнул. Она даже не противилась.
— Ты уверена? Точно? Если нет, то...
— Да я уверена, ну! — всплеснув руками, она сердито высвободилась из моей хватки и, негодуя, посмотрела на меня исподлобья. — Я бы не стала просто так человека под пулю подводить, если бы не была уверена!
— Успокойся, — я рассмеялся и, повинуясь порыву, снова прижал ее к себе, обнял и уперся подбородком ей в макушку. — Никого ты под пулю не подвела.