Отказывается верить.
Мы же такая красивая семья, а муж у меня — золотой мужик, хорошо воспитанный прекрасным отцом.
Разве Гордей мог?
— Господи, — мама сипит. — Может, ты ошибаешься?
— И все остальные разговоры потом, мам, — вновь подталкиваю ее к двери.
— Ляль… Ты не руби так все сразу…
— А я рублю? — приближаю свое лицо к ее. — Я эти дни как в аду. Ничего я не рублю, но развод будет. Ясно? К черту эту семейку.
— Алису точно удар хватит, Ляль… Она же…
Меня внутри передергивает от имени свекрови, перед которой я чувствую дикую нелогичную вину, стыд и страх, что будет с ней, если все вскроется.
Не хотела бы я узнать, что, например, Гордей хранит голые фотографии жены нашего сына Льва.
— Давай, мам, — мне все же удается вытолкнуть маму в коридор. — Я хочу спать. День, как ты сказала, был тяжелым.
Понимаю, что в полумраке в шагах пяти стоит Гордей и тяжело дышит. Мама смотрит в его сторону, потом на меня и торопливо уходит, что-то невразумительное буркнув себе под нос.
Закрываю дверь на защелку, которую при желании снаружи можно без труда открыть. Во всем доме — только в кабинете свекра стоит замок, который закрывается на ключ.
И теперь понятно почему.
— Открой дверь, Ляля, — раздается тихий голос Гордея, который медленно давит на ручку с другой стороны.
— Теперь твоя очередь мне мозги жрать? — сжимаю защелку, которой не позволю провернуться. — Мы все для себя уяснили, Гордей.
— Пап, — раздается тихий сонный голосок. — Ты еще не спишь.
— Нет, не сплю, — вздыхает Гордей, — а ты чего не спишь?
— Вот проснулась. Мама спит уже?
— Да, — Гордей лжет.
— Идем к нам, — тихо предлагает Яна. — Не буди ее. Она сегодня очень устала.
— Да, знаю.
Отпускает ручку, которая с тихим скрипом возвращается в горизонтальное положение. Я хочу выскочить в коридор с криками, что я не сплю и самой спрятаться в комнате с детьми от Гордея, но я же, благородная душа, решила лишний раз не травмировать детей.
Хотя бы в первую неделю после смерти дедушки.
И они любят Гордея, и сейчас он им нужен, чтобы залечить раны. Даже пьяный очень нужен.
— Потом к утру вернешься к маме, — шепчет Яна.
Раздается тяжелые шаги, а закусываю губы до боли.
Пытаюсь отдышаться. Дом свекров для меня уютным гнездышком, в котором я могла отдохнуть, расслабиться, а теперь я хочу его сжечь, и начала бы я с нашей Гордеем комнаты.