– Иди, иди, праведник. Попробуй вразумить ураган проповедью. Его
взгляд вернулся к Тацумаки. Его интересовало не ее «прозрение», а
ее уязвимость. Шок, усталость, замешательство – вот ключи. Она была
подобна дикому, раненому зверю. А раненого зверя можно… приручить.
Или направить.
Он достал тонкий коммуникатор, не АОКовский, а частный, с
усиленным шифрованием.
– Гильдия «Молот», слушайте, – его голос был тихим, но
повелительным. – Немедленно найти все свободные подземелья высокого
уровня в радиусе 200 км от Сеула. Особенно нестабильные. С данными
о редких артефактах, связанных с пространственными аномалиями или…
экзотической энергией. Отчет через час. И… приготовьте «Особый
Конвой-7». Держите наготове.
Он отключился. План формировался. Если Антарес предлагал знания
о путях домой, то Чхве мог предложить… инструменты для их
достижения. За соответствующую плату. И пока Го Гун-Хи будет читать
морали, он заложит основу для будущего союза (или
эксплуатации).
Го Гун-Хи поднялся по аварийной лестнице, минуя завалы и щедро
разбросанные Системой предупреждения о структурной нестабильности.
Он вышел на уровень, где стояла Тацумаки. Вид был апокалиптическим.
Он остановился на почтительном расстоянии, его аура чистоты и
порядка столкнулась с остаточным хаосом телекинеза и разрухи.
– Тацумаки, – произнес он громко, но без агрессии. Его голос
звучал, как колокол, пытающийся пробиться сквозь шум ветра. –
Посмотри вокруг. Видишь это?
Тацумаки медленно повернула голову. Ее зеленые глаза, обычно
полные огня, сейчас казались тусклыми, усталыми. В них не было
привычного презрения, лишь глубокая усталость и… вопрос.
– Вижу, – ее голос был хриплым, непривычно тихим. – И что?
– Это – цена твоей ярости, – продолжал Гун-Хи, указывая рукой на
панораму разрушений. – Цена жизни невинных людей. Людей, которые не
были твоими врагами. Твоя сила… она невероятна. Но без
ответственности, без цели защиты – она лишь разрушительна. Как
стихия.
Тацумаки нахмурилась. Слова «ответственность» и «защита»
отозвались в ней знакомым, но далеким эхом. Геройская Ассоциация…
но здесь ее не было.
– Они слабы, – пробормотала она, скорее констатируя факт, чем
осуждая. – Слишком слабы для этого мира. Для… меня.
– Слабость не преступление! – возразил Гун-Хи, его голос
зазвенел. – Это данность. И сильные существуют не для того, чтобы
топтать слабых, а чтобы их защищать! Чтобы поддерживать порядок, в
котором могут жить все! АОК, гильдии, охотники – мы стараемся
строить этот порядок. Твоя сила… – он сделал паузу, глядя ей прямо
в глаза, – она могла бы быть опорой. Щитом. А не молотом
разрушения.