— Ты ведь знаешь, что делать с гнильем вроде него, — до меня доносится жесткий голос Андрея. — Да, Марат. Он не понимает по-хорошему. Значит, будем действовать по-другому.
Гусев замечает меня и, быстро попрощавшись с собеседником, убирает мобильный в карман. Он делает два шага ко мне навстречу, внимательно изучая мое лицо. Наверное, хочет понять, что я думаю по поводу случившегося.
— Все в порядке? — киваю на карман, куда Андрей убрал мобильный.
— Да так, — отмахивается он. — Рабочие моменты. Ищем крысу, из-за которой потеряли многомиллионную заявку.
— Как продвигаются поиски? — задаю вопрос не из-за интереса, а для того чтобы поддержать разговор и избежать темы случившегося. Я не уверена, что готова это обсуждать.
— Пока не очень, — он отрицательно качает головой. — Но все в процессе.
— Понятно. Поедем?
— Ника, мы можем поговорить? — тихо говорит он, по-прежнему не отводя взгляд от моего лица.
— Уверен, что это необходимо? — склонив голову набок, задаю прямой вопрос.
— Не уверен, но иначе нельзя. Мы ведь оба это понимаем.
— Тогда давай поговорим, — соглашаюсь я. — Здесь?
— Можем по дороге. Как хочешь, — пожимает плечами.
— Тогда давай пройдемся, — неожиданно предлагаю я.
Какое-то время мы с Андреем идем молча по широкой улице. Я невольно разглядываю старинные здания, читая одними глазами прямоугольные таблички, которые встречаются на некоторых из них. Андрей же украдкой наблюдает за мной, выжидая момент. Или же он как и я наслаждается приятным теплым вечером.
— Я надеялся, что однажды у меня появится шанс, Ника, — негромко начинает Гусев. — В тот момент, когда ты сообщила о разводе, я понял, что должен быть рядом.
— Андрей, до того момента мы с тобой были лишь детьми наших отцов, которые дружили долгие годы, — честно говорю я. — Не друзья и даже не приятели.
— Но ведь все изменилось, — возражает он.
— Да, изменилось. И я бесконечно благодарна тебе, что в трудный момент ты был рядом… — замолкаю, — и продолжаешь быть.
— Ты всегда мне нравилась, Ника, — в его словах слышится искренность. — Я и сам не понял, в какой момент симпатия переросла в нечто большее.
— Андрей…
— В тот момент я хотел быть просто твоим другом, в плечо которого ты всегда можешь поплакать, когда на душе скребут кошки, — продолжает он. — Я никогда не заикался о чем-то большем.