И почему я не могу думать ни о чем другом, кроме этого?
Наверное, дело в том, что я жуткий педант. И с возрастом это качество моей личности только крепчает. Терпеть не могу, когда что-то не на своем месте. И треклятый кусок шпината точно находится не там, где должен быть.
– Извините, – не выдерживаю я. – У вас что-то меж зубов застряло. Вот тут, слева.
Не сильно заморачиваясь, мужик подковыривает зелень пальцем и как ни в чем не бывало продолжает свой монолог. А я вновь повторяю попытку уловить смысл его тягомотного спича:
– Но основная проблема в том, что развитие экономики неизбежно ведет к ряду негативных последствий. К так называемым фиаско рынка, понимаете? Рынок не может устранять загрязнение окружающей среды, не может регулировать использование общественных ресурсов, не гарантирует права на социальную справедливость.
– Да, и в этом смысле вполне резонно вмешательство государства, – вставляю я.
– Но как найти оптимальные границы государственного контроля? Как сделать так, чтобы этот контроль был экономически эффективен?
Я понимаю, что наш диалог плавно скатывается в глубоко философскую плоскость. Говорить о влиянии госполитики на рынок можно поистине бесконечно. И если бы длительность моего ночного сна не составляла четыре часа, то я бы с удовольствием подискутировал на эту тему. Но сейчас меня откровенно рубит. Поэтому мне срочно нужен собеседник поживее.
– Прошу прощения, – вновь вклиниваюсь в пространные рассуждения мужика. – Вынужден вас оставить.
Отодвигаю стул и направляюсь к бару, намереваясь залить в себя двойную порцию виски. Обычно я не пью на официальных мероприятиях, но нынешняя атмосфера вроде как располагает.
– Максим Андреевич, вот ты где! – на полпути меня перехватывает Сергей Николаевич Брюлов, замминистра иностранных дел и просто хороший дядька. – Здравствуй! Рад тебя видеть!
– Добрый вечер, Сергей Николаевич! – жму ему руку. – Взаимно.
– А у меня для тебя сюрприз, – он многозначительно играет кустистыми бровями, выдерживая прямо-таки мхатовскую паузу. – Есения из Парижа вернулась. Буквально на прошлой неделе.
Сердце с гулким эхом падает в пятки.
Вот черт. Только не это.
Как я уже сказал, Сергей Николаевич – отличный мужик. Умен, воспитан, не слишком испорчен властью. Однако есть у него маленький, но существенный недостаток – его дочь Есения, которая влюблена в меня как кошка. И которую мне вот уже который год активно пытаются сосватать.