– На этом у меня все, – заканчиваю я. – Буду рада выслушать вашу обратную связь.
Как ни странно, ни у кого, кроме Бойчук, замечаний нет. Я отбиваю несколько ее реплик, обещаю довести до ума обозначенные аспекты, и на этом наша летучка завершается.
Гремя стульями, коллеги расходятся по своим кабинетам, а ко мне приближается Федор Хмурый, помощник Рокоссовского.
– Правильно, что осадила Жанну, – негромко роняет он. – Иногда она зарывается.
Мы с Федей неплохо ладим. И, кстати, его фамилия совсем не соответствует характеру. Никакой он не хмурый. Вполне улыбчивый и открытый молодой человек.
– Спасибо. Язык давно чесался это сделать, – улыбаюсь я. – Она со всеми такая? Или конкретно меня невзлюбила?
– По большей части со всеми, – отзывается он. – Но к тебе, конечно, особенно неравнодушна.
– Так я и думала, – хмыкаю.
– Не хочешь кофе выпить? – неожиданно предлагает Хмурый. – Там за углом прекрасный кофейный автомат.
– Не откажусь. Учитывая то, что сегодня я спала лишь пять часов.
– Работала? – сочувственно роняет он, открывая передо мной дверь.
– Вроде того.
На самом деле работа здесь ни при чем. Мне не спалось из-за Рокоссовского. Точнее из-за воспоминаний о нашем поцелуе, который закончился так нелепо...
Я сотню раз пыталась убедить себя в том, что эта ситуация не стоит моих нервов, но она по-прежнему меня триггерит. По-прежнему цепляет за живое.
После случившегося мы с Максимом Андреевичем виделись только мельком. Короткие кивки головой в знак приветствия, мимолетные взгляды, брошенные друг на друга на совещании, и пара ничего не значащих формальных фраз – вот и все наше общение.
Расстроена ли я этим? Пожалуй, что нет.
Отныне мне хочется держать дистанцию. Ведь на расстоянии гораздо проще притворяться, что все хорошо.
– Эспрессо? Американо? – интересуется Федя, становясь у кофейного автомата.
– Давай Американо.
Он нажимает соответствующую кнопку, а я достаю из сумки карточку и тянусь к терминалу, чтобы оплатить напиток, но Хмурый меня опережает:
– Я угощаю.
– Спасибо, – усмехаюсь я, пряча карточку обратно. – Ты настоящий джентельмен.
– Да брось, – отмахивается. – Я просто хочу с тобой подружиться.
Вынуждена признать, что с каждой новой минутой Федя нравится мне все больше и больше.
– Давно работаешь на Рокоссовского? – спрашиваю я, принимая из его рук горячий картонный стаканчик.