Из машины тут же выскочила молодая женщина в строгом деловом
платье. Она бросилась к нему.
— Папа! Помогите, кто-нибудь! — её крик был отчаянным.
Сначала сбежались зеваки. Просто прохожие, остановившиеся
поглазеть на чужое горе. Стандартная реакция.
Потом шум привлек внимание персонала. Двери клиники
распахнулись, и на крыльцо выбежали двое лекарей в белых
халатах.
Увидев происходящее, они бросились на помощь, но эта помощь
вылилась в беспомощную суету.
— Магический откат! Срочно нужен диагност! — бросил один из
них.
— Какой откат, у него инсульт! — начал спорить второй.
Я смотрел на эту сцену без малейшего удивления. Суета.
Бесполезные крики. Типичные людишки, столкнувшиеся с чем-то, что не
вписывается в их уютные протоколы.
А я стоял и смотрел на умирающего старика. Мой мозг работал с
холодным расчётом.
Двадцать три процента. Семь дней спокойной жизни, может, восемь,
если повезёт. . Если я сейчас использую силу для его спасения, это
отнимет процентов пять минимум, а то и все десять.
Но старик практически труп. Это хорошо.
Чем ближе пациент к концу, тем больше благодарности, тем щедрее
награда. Если повезёт, получу пятнадцать, а то и все двадцать
процентов чистой прибыли. Риск оправдан.
Решение было принято. Я перестал быть наблюдателем и стал
действовать.
Одним движением растолкал окруживших старика зевак. Я не просил
их разойтись. Просто шёл вперёд, и они сами расступались, как вода
перед носом корабля.
Некоторые недовольно загомонили, но, наткнувшись на мой взгляд,
почему-то осеклись и попятились.
Я опустился на одно колено рядом с телом.
— Назад! Все назад! Дайте ему воздуха! — мой голос прозвучал
твёрдо и властно.
Лекари из клиники обернулись, готовые возмутиться, но тоже
замолчали. Есть вещи, которые не скрыть за одеждой бастарда.
Врождённое право приказывать.
Я закрыл глаза, и мир мгновенно изменился. Пропали цвета, звуки
стали глухими.
Мои старые некромантские силы, оттачиваемые десятилетиями
разборки тел по косточкам, наложились на базовые знания и
способности лекаря этого мира. Сама некромантия в этом теле была
почти на нуле, слишком слаб сосуд, но диагностика…
О, диагностика работала безупречно. Куда лучше, чем у других
лекарей, работу которых мне доводилось наблюдать.
Мир потерял краски, превратившись в подобие полупрозрачного
рентгеновского снимка. Я видел кости, органы, кровеносную систему…
И я нашёл проблему.