Мэррион качнула головой. Она не хотела, не была готова принимать его силу. Даже если разум кричал ей, что она должна выразить ему то почтением, которого он требовал.
— Отпусти меня, — прошептала она, зная что это прозвучало слишком глухо для всего мира, но вместе с этим оглушительно громко для нее.
— Никогда, — цыкнул Николас, сильнее упираясь ладонью в хрупкую женскую спину.
Черт побери, но он не собирался брать Мэррион здесь, в стойле, как насильник. Пусть она безумно раздражала его и пробуждала в нем самые ужасные и грубые инстинкты, все же, еще этим утром она была сестрой его близкого друга. Он даже шлюху устраивал в мягкой удобной кровати, прежде чем переспать с ней.
Мэррион должна понять кому отныне принадлежит. Ее жизнь изменилась, и чем раньше она смирится с этим, тем лучше для нее. Да, позже он все равно уложит ее на спину для себя, но только лишь потому, что все должны знать что она его любовница.
— Как думаешь, тебе по силам стать моей покорной любовницей? — задумчиво поинтересовался Николас. Сдвинув ладони вниз по ее стройной спине, он усмехнулся, внимательно следя как девчонка приходит в себя.
Резко вздохнув, Мэррион яростно дернулась под ним. Усмехнувшись, он сильнее сжал ее ноги. Своим брыканием она едва ли смогла бы освободиться от него. Но понимала ли она, что действует на него, совсем не так, как хотела? Он здоровый мужчина. И он любил женщин. Ее движения больше возбуждали его, чем раздражали.
Не здесь и не сейчас.
От первого удара по ягодицам, Мэррион затихла. Она перестала брыкаться и обмякла. Ее тело напряглось и Николас не собирался ждать. Следующий удар получился грубее и жестче. Мэррион дернулась.
— Мне продолжить? — спокойно поинтересовался Николас, крепко сжимая коленями красивые бедра Мэррион. Он чувствовал их крепость и упругость. Годы, проведенные в тренировках с мужчинами сделали свое дело, придав Мэррион красивые точеные изгибы, прекрасно сочетающиеся с природной женской мягкостью. Не стесняясь, он опустил ладони на ее ягодицы и сжал, бесстрастно исследуя то, что принадлежит ему. — Только скажи и я сделаю это.
Мэррион застыла. Унижение и страх сковали ее тело, делая деревянной. Но куда ярче всего она ощущала мужские руки на своих ягодицах. Неужели он дал ей выбор?
— Нет, — хрипло сказала она, качнув головой. — Не надо.