Если бы отбор проводил я, он бы уже был окончен. С другой стороны, если бы отбор проводил я, наверное, я бы не нашёл Адриану…
Нехотя отхожу от неё и наблюдаю, как мать подходит к каждой и целует каждую в лоб, шёпотом произнося какие-то напутственные слова.
Да, здесь много достойных претенденток, много таких, которые вскружили бы голову любому. Взять хотя бы эту Марианну, или ту, что сидела рядом с Адрианой… Но рядом с ней все они блекнут и выглядят невыразительно, хоть и одеты в куда более пышные наряды, открывающие их соблазнительные формы.
Адриана же одета в скромное зелёное платье. В ней нет ничего вызывающего, ничего броского. Она не ищет моего взгляда, как все остальные, не выглядит так, словно нахождение в высоком обществе приводит её в восторг, несмотря на то, что она, как я успел понять, из обнищавшей семьи.
— Ну, что я тебе говорил? — негромко произносит Ридли, так что слышу его только я. — Хороша ведь, а?
— Она должна победить в этом отборе, — говорю я. — Мне не нужна другая.
— Это, как распорядится бог, ты же знаешь, друг мой, — с улыбкой говорит Ридли. Кажется, ему нравится дразнить меня. Он получает наслаждение от моей боли.
— Ты просто отвратительный друг.
— Я твой единственный друг, князь, и лучше меня друга на свете не бывает. Так что избавь меня от ропота и прими всё, что на тебя обрушивается, с терпением, достойным твоего титула и твоей драконьей силы.
— Мстишь за то, что в тебе нет дара?
— Нет, я хочу, чтобы она победила не меньше твоего. Я уже поставил на неё целое состояние.
— Когда ты успел?
— Не трудно успеть, когда ты сам принимаешь ставки высоких господ.
— Если король узнает…
— Не узнает. А если и узнает, то сам с удовольствием сделает ставку. В этом нет ничего предосудительного, когда уважаемые высокородные господа спорят друг с другом на деньги. Даже напротив, это добрая старая традиция. Если бы ты читал кодекс отбора, который лежит в твоих покоях, то нашёл бы там много интересного.
— Мне не до книг, довольно сложностей и без этого.
— А я чертовски во всё это втянулся, друг мой, оказывается, я распорядитель не хуже твоего Даррена.
Знал бы Ридли столько, сколько знает старик, он бы спал по ночам так плохо, что вся его розовощёкость и жизнелюбие давно бы покинули его буйную голову.
— Наконец-то я вижу в твоих глазах огонь, Ивар, и я не могу не радоваться. Но должен тебя предупредить, чтобы ты не делал глупостей раньше времени.