— Как? — пролепетала бедная Лэндвик.
— Брошь пусть сдаст, а вывеску снимет, и сегодня же. Готовить ему запрещено теперь, так и скажи.
Бросив лишенный всякого сочувствия взгляд на Гриди, Ханкин пошел к повозке. Гриди вдруг опустила корзину и бросилась за ним.
— Господин Ханкин! Пожалуйста, сжальтесь над нами! Муж мой ни на кого не нападал, это на него напали! У нас дочь ук…
— Ничего не желаю слышать!
Гриди всхлипнула и закрыла лицо руками. Ева тоже корзинку оставила, подошла к женщине и, обняв, сказала Ханкину, уже усаживающемуся в повозку:
— Богиня все видит.
Голосок у Эвы Лэндвик тихонький, слабенький, как шелест опавших листьев… был. Глава гильдии обернулся и посмотрел на костлявую тетку в косынке, которая почему-то уставилась на него чуть ли не со злобой.
— Ты еще кто такая?
— Я – дочь Брокка Лэндвика, — отчеканила Ева, — и помощница самой Рагенильды-жрицы. Надеюсь, вы не поступили с моим отцом несправедливо, иначе будете наказаны. Богиня видит все.
«Полоумная какая-то», — подумал Ханкин и велел мальчишке-вознице трогаться.
А самого почему-то пробрало. Неужто эта уродка и впрямь жрица?
5. Глава 5
Когда Гриди с Эвой поднялись к Брокку, он стоял у окна. Повернувшись к ним, он спросил:
— Выпихнули меня?
Гриди всхлипнула и давай плакать; Ева, уже привыкшая к такой эмоциональности, приобняла женщину за плечи, отвела в сторонку, к стулу, усадила и сказала:
— Успокойся, мама, все наладится.
— Как? — выдавила Гриди, рисующая в уме картины, как они скатываются в нищету и распродают вещи, а дурочка Ливви возвращается с надутым животом.
Примерно этого же боялся Брокк. Как в дверь стучали, он не слышал, но проснулся, когда повозка уже отъезжала, выглянул в окно, увидел Ханкина и его прыщавого племянника и сразу все понял. Глава гильдии просто так не поедет к простому повару, да еще и в повозке: значит, он зол, раз приехал побыстрее и без помпы.
— Что сказал Ханкин? — все же спросил Брокк, но Гриди была занята слезами, поэтому вместо нее ответила Эва:
— На тебя пожаловались каэры, отец, поэтому ты исключен из гильдии.
Лэндвик кивнул: Ханкин трепещет перед каэрами, так что решение его понятно.
— Разве гильдия не должна заступаться за своих людей? — спросила девушка.
Брокк взглянул на дочь удивленно: он ожидал, что она ударится в слезы, как и ее мать, или начнет молиться, но она смотрела на него вопрошающе и даже будто… сердито? Мужчина головой качнул; ему, наверное, кажется, и ответил: