Ну…собственно, не удивляйся, раз так.
Машина резко тормозит, а Арсений резко на меня поворачивается. Я вижу только половину его лица и то слабо из-за не очень-то яркого света, но и этого достаточно, чтобы пожалеть о своих тупорылых решениях.
Притом сразу обо всех.
Он не просто злится, он в ярости. Смотрит на меня, а будто убить готов. Может быть, даже мечтает об этом и мысленно уже прикидывает, куда меня прикопать. Под ту сосну или под эту…
- Ты, видимо, думаешь, что я шучу с тобой, да? - рычит тихо, холодно и жестко, - Или, может быть, считаешь, что твой треп отвлечет меня от той херни, которую ты наворотила?! Так вот. Не заблуждайся, поняла?! Я советую тебе заткнуть свой рот и не раздражать меня звуком своего голоса, дорогая. Потому что я не твой бывший, блядь! Он лаял да не кусал, я же не буду долго базарить, а сделаю. Имей в виду, когда снова захочешь меня спровоцировать. Имей это, сука, в виду.
Мне нечего ответить.
Чувствую, как подбородок начинает мелко дрожать, сигнализируя о наступлении полнейшего звездеца: я понимаю его тонкий намек сразу. Он касается сына, моего маленького Мишутки. И это первое, что бьет. Второе — у него не осталось ко мне никаких теплых чувств, я же вижу. По взгляду, по речи, по грубости и жесткости. Раньше даже в самые опасные, острые моменты он не говорил со мной так. Сейчас…да.
И это дико больно.
У меня-то все еще горит сердце. Им…
Отворачиваюсь к окну и украдкой утираю слезы. Сильно обнимаю себя руками. Господи, по итогу мой сталкер, как оказалось, не смог погрузить меня в пучину боли, даже если бы нападал каждый день. А вот Блок с этим справился всего одной мини-тирадой.
Довел меня, придурок чокнутый…
Хотя…чего я ждала? Всю свою нежность, заботу и ласку он, наверно, оставляет дома со своей гребаной Ирой. Чтоб его, ее, и всех их вместе взятых несколько раз…
3. «Приговор»
Соня
Я малодушно надеюсь, что когда мы приедем, дети еще не будут спать.
Знаю, что это просто отвратительно. И я чувствую себя отвратительно, правда, но ничего не могу с собой поделать. Если будут дети — будет щит; и мне не придется с ним разговаривать.
Я не хочу.
Мне давно уже стыдно за то, какой выбор я сделала. Наверно, надо было рассказать, но ложь...она ведь так похожа на снежный ком... С каждым днем становилась только больше и больше. Я ее старалась удержать хотя бы, распутать? Нереально. И я всегда знала, что, наверно, этот момент рано или поздно наступит. Когда лавина все-таки сойдет.