— Это что?! — продолжая стоять на пороге собственной кухни Ева невежливо ткнула в тарелку с блинами. — Где продукты ты взял?
Парень только плечами пожал, усмехаясь нахально. Вид он имел крайне самодовольный.
— Пока я спала, ты ограбил ближайшую булочную? — прищурившись, наступала хозяйка квартиры. — Сейчас в мою дверь постучится полиция, и я сдам, наконец, тебя в руки справедливого правосудия?
— Ты когда сердишься, такая красивая… Только зрачки странно вытягиваются, — поварешку он бросил в кастрюльку с тестом, стоящую рядом и схватив тут же лежащую вилку, аккуратно поддел тонкий блин, потом одним быстрым движением его ловко перевернул. — Прикольно выходит. Сейчас ты похожа на сердитую, очень голодную и лохматую кошку.
— Отвечай на вопрос!
Илья умудрялся на вспышки ее вполне справедливого раздражения не отвечать и в ответ не беситься. Редкое самообладание. Особенно, для избалованных жизнью нахалов. Евина едкая злость медленно отступала, рассеивалась, словно впитываясь в мокрый прибрежный песок.
— Дорогая хозяйка, в твоей продуктовой пустыне нашлись вдруг мука, соль, сахар, сода и растительное масло, — быстрым движением блин сдернулся со сковородки и отправился в ароматную стопку к собратьям. — Рецепт заварных блинов я потом тебе запишу, если сочтешь их достойными.
— Обойдусь!
А вот так вот. И нечего! Чувствуя себя идиоткой, под насмешливым взглядом Змееныша Ева гордо прошествовала через кухню к потрескавшейся белой двери входа в ванную. В спину ей громко фыркнули.
Закрыв за собой плотно дверь, девушка тихо присела на краешек доисторической ванны, открыла кран над раковиной и задумалась, глядя на холодную струйку. Воду она всю жизнь боялась и всячески избегала. Коварная жидкость притягивала, манила, как наркомана наркотик, как суицидника высокий пролёт разводного моста над Невой. Хотелось в ней раствориться, уйти с головой и больше вообще никогда не выныривать.
Сунула палец под струйку и вздрогнула, глядя на то, как прозрачная лента воды тут же ласково потянулась к ладони, нежно гладя прохладную кожу. Вода Еву любила. Каждый раз к ней ластилась, как блудная кошка, просящая дверь приоткрыть и впустить ее в дом.
Нет, дорогуша, гуляй. Чтобы там не говорило начальство, но к таким сокрушительным переменам в судьбе, как магический оборот, Ева еще не готова. Двуликие уязвимы. Их биполярность пугала, и совершенно определенно не вызывала желания становиться одной из подобных существ. Еве хватает своих неприятностей. Например, той, что фальшиво насвистывая популярный мотивчик грохотало ее сковородкой за дверью.