- А вот этот вопрос уже не ко мне.
Давид Маркович подошел ко мне слишком близко, от чего у меня даже слегка подогнулись колени, и без стеснения оглядел с ног до головы, особенно остановившись в районе груди, скрытой медицинским халатом.
– Родиться мужчиной у тебя уже не получится, остаётся только смириться, что хирургия не для тебя. Я работать, а ты – свободна.
Давид
- Ты проспорил, так что я выбираю. – Ухмыляясь, откинулся на спинку стула мой коллега, хирург, и по совместительству мой друг Федя.
- Да пожалуйста. Мне всё равно. – Хмыкнул я, но что-то мне не нравилось лицо друга. Слишком уж он был хитрым, когда предметом спора было всего лишь закрепление за врачами молодняка: ординаторов, которые поступали к нам на практику.
Будет мой практикант бестолковым, или очень бестолковым, мне было как-то без разницы. Я собирался свалить на него максимум бумажной работы. Пусть прочувствует силу государственной медицины, ну и, заодно, поможет мне освободить хоть пару вечеров в неделю. Уже будет толк.
Утренняя конференция только что подошла к концу, и в кабинет несмело вошёл молодой парнишка. Почему-то один.
- Здравствуйте. – Картаво поздоровался парень, а Федя как-то резко подпрыгнул к нему.
- Это мой. – Повернулся ко мне друг, беря практиканта за локоть. – Пошли, начнём сразу с боевого крещения. – Потянул он его в коридор, а я нахмурился.
И в чём была суть устраивать этот дебильный спор, а потом брать первого попавшегося практиканта не выбирая? Хотя… плевать.
Я уже почти успел дойти до стола с чайником, чтобы сделать себе кофе, чашечка кофе во время бумажной работы сегодня была мне просто необходима, когда дверь снова скрипнула, не успев захлопнуться за Федей с его практикантом.
А вот и мой «подарочек».
Я не торопясь отставил чашку, которая была у меня в руках, в сторону, и развернулся. В дверях стояла девушка. Наверное, даже симпатичная, если бы я не понимал, что это не просто девушка, а, судя по медицинскому халату на ней, можно сказать, женщина, почему-то решившая, что хирургия подходит всем, и поверившая, что в мире царит равноправие.
План моего друга стал ясен, как белый день. Ну, он у меня получит.
Дело было в том, что моей принципиальной жизненной позицией было то, что хирург – не женская профессия. Я не работал с женщинами-хирургами, и все это прекрасно знали. В нашем отделении, к слову, все хирурги были мужского пола. И это не случайность.