— Әти (перевод с татарского “папа, отец”), давай ты не будешь спешить с подобным решением? — специально обращаюсь на татарском. Ему всегда нравился такой формат.
Он устало трёт лоб, но ничего не отвечает. И тогда начинает Дания:
— Ты нас подводишь к согрешению. Этот брак не принесет ничего хорошего. Как представить, что мы с Алсу будем супругами одного мужчины? — говорит с упрёком, вытирая мокрые щёки. — Папа, может, Алсу другого жениха найдёшь?
Я зыркаю укоризненно на сестру.
— Не надо мне никого искать! Выучиться хочу для начала, — буркаю Дание. Но родственнице плевать на мое замечание. Она вся в печали — ее возлюбленный станет мужем родной сестрёнке.
— Так, все, слушать вас больше не намереваюсь. Ступайте, готовьтесь к ужину. Вам предстоит знакомство с будущим супругом. Только, сделайте одолжение, оденьтесь прилично, — на заключительном слове делает акцент, смотря в упор мне в глаза, намекая на мой внешний вид.
Дания всхлипывает, резко встаёт на ноги, и сбегает из кабинета. Еще раз бросаю взгляд на отца и удаляюсь следом за сестрой.
До самого вечера обитаю в своей комнате и не решаюсь проведать сестру, чтобы узнать её состояние, как именно себя чувствует, после папиных новостей. И поддержать друг друга в тяжёлую минуту. Однако предчувствую, Дания даже меня не захочет видеть.
Время, как назло, против меня, оно стремительно близится к приезду Тамира. Гульсина-апа напоминает об ужине и надо бы подготовиться.
И на меня накатывает противостояние, все сделать по-своему. Хочется поступить так, чтобы отец и Тамир пожалели о своем решении. Как снег на голову пришедшая идея, придает уверенности. Я застываю перед зеркалом и лукаво ухмыляюсь собственному отражению, предвкушая выражения их лиц, когда моя блистательная идея воплотится в реальность.
***
— Алсу, гость приехал. Все собрались в столовой и ждут тебя, — гувернантка стучит в мою комнату, предупреждая об ужине.
— Скоро спущусь, Гульсина-апа, — кричу. Сама наношу последние штрихи к своему образу.
Мой план взбодрил окончательно, вся хворь спала, и на место пришло коварство. Мне хочется им всем отомстить за столь унизительное положение.
Подмигиваю себе в отражении и направляюсь на выход из комнаты, цокая каблуками по мраморному полу.
Неспешно спускаюсь по лестнице. Стук шпилек одновременно звучит с моим сердцебиением. Я так взволнована, что начинают потеть ладони, а по спине проходится холодок от предстоящей встречи. Медленно ступаю по просторному коридору в столовую, откуда слышны мужские голоса. Но по мере приближения они замолкают. И похоже, ожидают моё официальное появление.