— Сонечка, добрый день, — в мягком голосе Екатерины Андреевны ничто не выдавало властную до тирании натуру.
Мастерская маскировка.
— Добрый день, — пробормотала я и, подчиняясь молчаливому жесту, опустилась в кресло напротив.
Свёкор Виктор Игнатьевич, сидевший у самого окна с журналом в руках, будто и не планировав участвовать в разговоре, кивнул мне в ответ на приветствие.
Муж тяжело опустился в соседнее кресло, безуспешно пытаясь пригладить растрёпанные волосы и мятую рубашку. Выглядел он откровенно паршиво.
— Серж?..
Вопросительных ноток в кратком обращении матери хватило, чтобы её младший сын втянул голову в плечи.
— У меня была важная встреча.
Лжец.
— Я не стал никого предупреждать, потому что не знал, как далеко зайдут переговоры.
Зато я теперь знаю — прямиком в чужую постель!
Но благоразумно молчу, кусая губы едва не до крови. Внутри всё ходуном так и ходит. Но смысла встревать в разговор сына с матерью не было. Этот урок я усвоила раз и навсегда. На своём горьком опыте.
— И чем они завершились? — обманчиво ласковый взгляд материнских глаз скользит по красноречиво мятой одежде младшего сына, но я замечаю, что в нём сквозит хорошо скрытая брезгливость.
— Подписанием. Потому и задержался.
Какая же сволочь… О том, что бумаги подписаны, мне его секретарша обмолвилась, когда звонила узнать о планах своего непосредственного начальства на завтра. Мой благоверный так спешил залезть в чьи-то трусы, что покинул встречу, даже с секретаршей своей не переговорив. И трубку не брал. Уж так был занят весь вечер. И ночь. И целое утро.
Взгляд застлала мутная пелена, и я никак не могла сморгнуть непрошенные слёзы. Но продолжала держать спину прямо и притворялась мебелью, только бы диалог не коснулся меня.
Я ненавидела все эти формальности.
А Вороновы их обожали.
Белая кость, голубая кровь и жемчуга на шее.
Они всерьёз считали себя элитой.
А я вот уже целые сутки всерьёз надеялась навсегда с этой элитой порвать.
Но с такими букашками, как я, сильные мира сего не считались.
— Сонечка, а ты что молчишь? — впился в мои суматошные мысли голос Екатерины Андреевны. — За какие такие грехи ты на Сержа напала?
4. Глава 4
— Грехи?.. — повторила я и непроизвольно сглотнула. — Екатерина Андреевна, при всём уважении, я не стану обсуждать наши с Сергеем проблемы на этом импровизированном семейном совете.