— Мы ещё посмотрим, кто с кем попрощается, — рычу в ответ. — Я без боя не сдамся. За сына я кому хочешь глотку перегрызу. Если надо, сдам всё ваше семейство!
И моя вспышка отчаяния достигает цели.
— Ах ты ж сyчкa неблагодарная!
Муж замахивается.
Я зажмуриваюсь и скрючиваюсь в ожидании неминуемого удара.
Вместо этого наступившую тишину вспарывает ненатурально спокойный голос:
— Остынь. Совсем с катушек слетел?
Открываю глаза.
Руку Сергея в замахе перехватила чужая рука. За спиной у мужа высится широкоплечий брюнет с резкими чертами лица и тяжёлой, покрытой трёхдневной щетиной челюстью. Егор Воронов, его старший брат.
Супруг бешено вращает глазами. Он в таком же шоке, как и я, от его неожиданного появления.
— Прислуга слышала вашу возню, — буднично поясняет Воронов-старший. — Вас просят зайти в синюю гостиную.
— З-зачем? — шепчу я.
Деверь окатывает меня безразличным взглядом, но всё-таки отвечает:
— Родители хотят с вами поговорить.
3. Глава 3
— А если я не хочу ни с кем разговаривать?
Смотрю на своего деверя исподлобья, рефлекторно потирая успевшее потемнеть от бессердечной хватки запястье.
Его взгляд следит за моими манипуляциями.
Голос ровный и безжизненный, как пустынное плато:
— Это ты им сама объяснишь.
— Егор, какого хрена? — в охрипшем голосе мужа прорезаются нотки гневного раздражения. — Я тебя сюда не звал и передавать мне ничего не просил. Когда они отучатся вести себя с нами, будто мы малые дети?
— Когда мы дружно свалим отсюда? — предположил Егор, и на его волевом, скупо отражавшем эмоции лице мелькнуло что-то, отдалённо напоминавшее усмешку. — Можешь себе такое позволить, младшенький?
Он нарочно его поддевал. Знал, как Сергея бесит отсутствие выбора и перспективы. Правила семьи Вороновых исключали самостоятельность отпрысков.
Егор сумел переломить это правило и мог съехать из этой роскошной тюрьмы, когда пожелает. Скоро, я уверена, он так и поступит.
Мы же с Сергеем… мы — совсем другой разговор.
Жаль, поняла я это очень и очень поздно. Когда дверца золотой клетки за мною надёжно захлопнулась. Тот, кто говорит, что лучше рыдать за рулём Бентли, чем за рулём «копейки» — лицемерит и лжёт. Разницы нет, и деньги порой ни на секунду не помогают скрасить отчаяние.
И я в который раз убедилась в верности своих ощущений, когда мы с Сергеем, будто парочка провинившихся малышей, вошли в помпезную синюю гостиную — на незапланированную аудиенцию к настоящим хозяевам дома. Дома и всего элитного посёлка, построенного вокруг него.