Скрестив руки на груди, она ждала
ответа. Но Рейнарт не спешил. Опустившись на корточки, он подбросил
в огонь полено. Часы тикали, а маятник летал; и всё так же бились в
замёрзшее окно снежинки.
— Сказки — наполовину ложь, —
вымолвил он наконец. — Но куда страшнее, если их принимают за
непреложную истину. Есть те, кто обожествляет Королей Былого, со
слепым фанатизмом стремясь вернуть то, что утеряно.
Гёделе наморщила лоб, припоминая
слова, сказанные при первой встрече, когда Рейнарт стремился
прогнать с порога незваную гостью.
— Искушённые магией умы тянутся к
новым горизонтам. К чему-то новому, неподвластному и оттого лишь
более манящему. — Он по-прежнему не мигая смотрел в огонь. — Многие
из них объединяются ради достижения целей. Кто-то практикует руны,
кто-то прибегает к ритуалам, кто-то... пытается разорвать
Завесу.
В комнате на долгий миг повисла
тишина, а затем он продолжил. Ровно и сухо, как голос на старой
грампластинке.
— Это что-то вроде... учений. Каждый
открывает свою сторону магии и выбирает отличный от других
путь. Иногда за теми, кто оказывается успешнее,
встраивается очередь из последователей. Среди студентов подобное
пресекают на корню, но никто не диктует практикам, что им делать
после выпуска.
— Это как ёлочные игрушки, —
выдохнула Гёделе и тут же испугалась, что произнесла это вслух.
Оторвавшись от созерцания пламени,
Рейнарт смерил её взглядом.
— Поясни.
— Ну, основы магии, состоящие из
форм, — это новогодняя ёлка. Её покупает каждый. А потом наряжает
как может. У кого-то стеклянные игрушки, у кого-то гирлянды из
картона, а у самых богатых — огоньки.
Метод аналогии, который Рейнарт так
любил при объяснении сложных вещей. Ей хватило пары месяцев, чтобы
перенять его, начав мыслить в схожем ключе. И, судя по
одобрительному кивку, очередное сравнение вышло сносным.
— А теперь представь, что кто-то
несёт ель обратно в лес, чтобы отыскать пень и оживить дерево.
— Это плохо?
— Это глупо и
противоестественно.
Рейнарт поднялся с пола, отряхнув
брюки.
— Так что до завтра ты читаешь
сказки и читаешь вдумчиво, — с нажимом повторил он. —
Чтобы наш разговор из монолога превратился в конструктивную
дискуссию. А сейчас... подожди минуту.
— Откуда вообще эти книги? —
крикнула она вдогонку, когда он скрылся за дверью.
— Достались в наследство от
деда.