Пришла мысль, а что если это место и есть тот мир, который я
заслуживаю. Вот, как я жил? Эгоистично, деньги любил, не уважал
людей, реализовывал свое эго через дорогие вещи. В противовес этому
получил вот такие камни, между которых сидели ядовитые твари,
выглядящие как гадости, совершенные мной при жизни. Не так я себе
представлял потустороннюю жизнь. Чище, воздушнее, если хотите. Все
в белом, как перышки, добрые, лучистые. С хрена ли? Жил как говно,
так и прими, что заработал. Мне стало смешно, когда я представил
своего начальника, до уровня злодейства которого мне было очень
далеко. Его точно ждал котел с кипящей смолой. А мне, так еще и
ничего расплата, если сидеть на месте, то и не страшно.
А вдруг, это никакой не ад, и не рай? Что если все устроено так,
как преподнес странный мужик? Тогда я мог умереть от теплового
удара или обезвоживания. Вольдемар просил его ждать на этом месте.
Хорошо, буду ждать, пока жажда не станет невыносимой.
Прошло гораздо больше часа. Какое-то нереальное белое светило
над головой, раскалило камни до такой степени, что они жгли мне
ноги через подошву ботинок. На одежде выступили белые соленые
пятна. Я выпотел всю влагу из организма. Язык царапал нёбо, а мысль
податься куда-то за водой все еще казалась преждевременной.
Наверное, я уже перешел ту грань, разделяющую силу воли от принятия
смерти. Что ж, еще часок и моя высохшая мумия будет пугать местных
ядовитых существ.
Откуда-то послышался цокающий шум. Из-за сильного марева,
закрывающего обзор, рассмотреть его источник было невозможно. Я
решил, что шум принадлежит здешним животным, мигрирующим к новым
пастбищам или источнику воды. Последнее предположение меня
заинтересовало, но чисто теоретически. Отравленная нога совсем
отключилась от организма. Как я не пытался на нее опереться, она
безвольно сгибалась под моим весом.
Шум приближался и вот, в зыбком мокром мареве, появились
нечеткие черные силуэты. До меня вдруг дошло, что я нахожусь на
пути миграции этих животных и они, скорее всего, затопчут меня. В
очередной раз стало страшно. Я заметался в поисках укрытия. Но где
его было взять, каменистая равнина, куда ни глянь, без единого
выступа.
Силуэты обретали четкость с каждым метром. И вот уже можно было
различить некоторые детали. Это были не олени, не буйволы или слоны
местного галлюциногенного разлива, это были невообразимо страшные
существа, аналогов которым в моем лексическом кругозоре не имелось.
Однако, меня больше напугали не они, а наездники. Это были те самые
черти, или сатиры, как их называл Вольдемар. Кажется, я
попал.