Жорж-иномирец - страница 158

Шрифт
Интервал


            - Сынок, прямо слова, достойные президента. Когда я видел тебя в последний раз, ты ныл, что денег не хватает.

            - Да я раньше всегда ныл. Как я сам себя терпел? 

            - А можно еще пельмешек? – Тарелка Антоша была пуста.

            Я спохватился и закинул еще мороженых поминальных пельменей в кипяток.

            - Пять минут потерпи.

            - Зачем терпеть, давайте выпьем. – Предложил отец.

            - Я больше не буду. – Отказалась Ляля. – Не хочу страдать, как в прошлый раз.

            - Какая женщина. – Отец отставил в сторону четвертую стопку и разлил в три. – Прямо, как наша мать в молодости. Тоже при родителях старалась выглядеть скромнее.

            Я закатил глаза под лоб. Водка уже развязала язык отцу, а он славился тем, что не лез за словом в карман, после определенной степени опьянения.

            Вскоре, змей, не доев вторую порцию, сладко задремал.

            - У него такая особенность. Выпивает, засыпает, внезапно просыпается, совсем трезвый и опять выпивает. 

            - Да, сын, кому расскажешь, что со змеей выпивал, отправят на обследование, еще и права отберут.

            - Вот поэтому и не рассказывай. 

            - А ну-ка увидят? 

            - Бать, мы ненадолго. Я пришел, чтобы вы знали, что со мной все нормально, теперь надо к родным Ляли и Антоша наведаться, а потом мы пойдем в город миров – Транзабар. 

            - Зачем? 

            - Сами не знаем, но чувствуем, что надо. 

            - Ну, не знаю, что на это сказать. Надо, так надо. До этого у тебя все было через одно место, может, тут пойдет, как надо. Правда, сразу скажу, мать не одобрит.

            - Это ничего не изменит. Кстати, бать, иди, проверь ее.

            Отец поднялся и ушел, через минуту раздался плачущий голос матери. 

            - Женщинам нужно больше времени, чтобы принять что-то радикально новое. – Пояснил я.

            - Бедная. – Вздохнула Ляля. – Моих ждет то же самое.

            Дальше наша вечеринка пошла на спад. Мы с Лялей начали клевать носом. Отец, заметил, что нам уже тяжело с ним общаться, разобрал диван в зале.

            - Стесняюсь спросить, вы вместе спите? – Спросил он нас с кошкой.

            Ляля выпучила глаза, но сдержалась. В определенном смысле это был комплимент. Отец будто не замечал, что она не человек, в его понимании.