- Вообще-то нет, бать,
но из-за дефицита спальных мест, можем лечь вместе, но под разные
одеяла, правда?
- Да. – Согласилась
кошка облегченно.
А что ей
оставалось.
- А вашего товарища
куда положить?
- Я его сам положу,
рядом, на пол.
- Подушку ему
нужна?
- Неси, а то обидится
еще.
Мы легли спать. Первый
раз за последнее время я чувствовал себя уютно и защищено и знал,
что ничего плохого произойти не может. Во сне, Ляля сложила на меня
ногу и руку и затарахтела по-кошачьи. Стало тепло и приятно, что
мне кажется, я провалился в сон с блаженной улыбкой во все
лицо.
Утро началось с шума,
доносящегося из кухни. В дверной проем мне было видно, как мать
мнет на столе тесто. Отец сидел рядом с ней и кажется, похмелялся.
Я слышал их приглушенные голоса.
- Борь, ну как такое
возможно? Что это такое вообще? Хоть иди в церковь и вызывай попов
дом освящать.
В принципе, что моя
мать будет себя вести именно так, я не сомневался.
- Зая, ты радуйся, что
сын живой. Он мне такое вчера рассказал, что я тебе пересказать не
смогу, но так натурально, что я поверил ему, и эти, тоже
поддакивали. Какая разница, нам-то с тобой, как они выглядят.
Говорить умеют, да еще как, этот змей, как наш сосед Палыч
разговаривает, интеллигентно, по уму. И за воротник заложить не
дурак.
- Не знаю. У меня
сердце колет, как вспомню его «здрасьте».
- Алин, давай, чтобы
мы с тобой не показались перед ними недрессированными животными,
вести себя учтиво. Кто его знает, зачем они нашему сыну даны, пусть
у них останутся о нас хорошие воспоминания. Чтобы любили приезжать
к нам, на пельмени.
Я услышал, как отец
отправил рюмку в рот и захрустел огурцом.
- Да тебе хоть черт,
лишь бы выпивать вместе.
- О, начинается. Раз в
год гостей встречаем, и то с ограничениями.
- А что, хорошо будет,
если напьешься до поросячьего визга?
- А что, и я имею
право побыть животным. – Отец, кажется, играючи шлепнул мать. –
Шучу, зай. Больше не буду, пока не проснутся.
Я заворочался. Змей
тут же поднялся.
- Жоршшш, я уже давно
не сплю. В туалет хочу, боюсь напугать твоих родителей.