— Да ну? — запоздало ответил тихий голос
из тёмного угла камеры, где находилась кровать, встроенная
в стену. — Неужели снова — утро?
На свет шагнул молодой мужчина со шрамами
и кровоподтеками на лице. Прищурившись,
он с трудом, явно превознемогая боль, поднял руки
за голову, как того требовали тюремные правила,
и замер.
Несмотря на то, что действовал заключённый
по протоколу, Камен ощущала в нём тот самый дух
бунтарства, которое не так легко было переломить.
А может, он и вовсе был из тех, кто лучше
умрёт, чем прогнётся.
— Я — детектив Тамотсу Камен. Со мной
вы будете общаться с этой минуты.
— Хорошо, как скажете. Слышал о вас, как
о блестящем агенте, — без перемены интонации ответил
угонщик.
— Я тоже наслышана о вас, мистер Фантом. Можете
опустить руки и сесть, — агент решительно пододвинула
стул ближе и села напротив Хисаиши, но всё же —
на некотором отдалении от него.
Угонщик присел обратно на койку, скрестив руки. Жест мог
свидетельствовать о нервозности, а возможно, он так
напоминал себе о реальности происходящего. Тамотсу отметила,
что вакуумная упаковка с едой на столе не тронута,
хотя пищу поставляли заключённым ранним утром.
— Хотите поесть прежде, чем мы приступим?
— Нет.
Женщина извлекла диктофон, вставила в него заготовленный
кристалл. Выждав, Камен о чем-то подумала и, чуть понизив
голос, добавила:
— Вынуждена извиниться за отношение к вам
капитана Рэйса. Теперь допросы будут проходить в другой
форме.
— Да, тот тип мне не понравился. Но одних
извинений тут маловато, — Фантом хмыкнул, глядя на неё
исподлобья.
— Понимаю...
Камен начала допрос с нейтральных вопросов — обычная
процедура, чтобы прощупать собеседника. Она неплохо разбиралась
в людях. Работа обязывала уметь просчитывать ходы разума
человека наперёд. Особенно — преступников. Иногда
ей казалось, что она почти может почувствовать эмоции другого
человека, но это было иллюзорным ускользающим ощущением.
Иррациональное понимание.
В этом человеке Тамотсу ощущала внутренний слом, которого
пока не могла объяснить. Держался он, впрочем,
прекрасно.
Камен не знала, и знать не хотела, что делал
здесь Рэйс, но иллюзий по этому поводу не питала.
Гордону доверяли опасных преступников, и непросто так —
ломать он умел. А в этот раз он и вовсе
не стал бы держать себя в руках, потому что среди
погибших агентов были его друзья. Если руководство недвусмысленно
дало понять, что за этим стоит Фантом — Рэйс
не стал бы разбираться, есть доказательства или нет.
Он никогда не тратил время на лишние
размышления.