Райла сняла шлем, и на ее вспотевшем
лице читалось подлинное волнение. Волшебник, дольше приемлемого
смотревший на ее губы, с усилием отвел взгляд.
– Годлумтакари очень силен, но даже
он не выживет без переливания крови. Я мог бы это обеспечить, будь
у меня подходящий донор, но увы.
– Тогда надо поскорее…
– Сейчас, – твердо перебил ее маг, –
надо узнать, что за ахоговщина творится в Гильдхолле. Знаю, что это
расходится с моими прежними словами, но сотни, если не тысячи,
волшебников устроили друг за другом охоту, и откуда-то в башне
появились хобгоблины. Мое дело, конечно, сторона, но уйти сейчас
попросту нельзя.
Волна слабости ударила внезапно,
Тобиус устоял, а Ворона не смогла. Ее глаза закатились, женщина
стала крениться в сторону, роняя оружие, но серый магистр успел
подхватить ее. Понимая, что сейчас произойдет, он повернул мечницу
лицом вниз и приподнял голову так, чтобы она не испачкала свои
доспехи и его обувь рвотой. В двадцати шагах от них некромант
творил магию.
Он уложил три хобгоблинских трупа
ногами к одной точке, встал посредине и начал читать заклинание,
высоко подняв посох. Зрачки Штербена сверкали ядовитой зеленью, за
спиной маячило нечто неосязаемое и почти незримое, возложившее
тонкие руки некроманту на плечи, с кахолонга срывались, словно под
ударами ветра, всполохи бело-зеленого огня, устремлявшегося вниз и
втекавшего в распахнутые пасти нелюдей. Трупы шевелились, скребли
пол когтями и сучили ногами, пока в них поселялось то, что желал
туда поместить маг Смерти. Вокруг разливалась трупная вонь.
Недопустимо топорная работа, без соблюдения элементарных
ритуалов.
– Я знаю, – произнес Штербен,
угадывая возмущение серого волшебника, – но времени нет даже для
основ. Этот коридор ведет к Сердцевине.
Вместо одного голоса из его горла
неслось два – самого некроманта и той сущности, которая явилась на
его зов и помогла достичь результата. Трупы стали подниматься на
ноги. То, что сотворил Штербен, было опасным шагом, предпринятым во
имя сохранения времени.
Некромантия являлась одной из
наиболее опасных ветвей Искусства, маги Смерти сильнее всех
рисковали, заигрывая со своим Даром, потому что сущности,
откликавшиеся на их зов с «той стороны», легко могли погубить и
самих зовущих, если они не соблюдали определенной
последовательности действий.