– Мелания! Не дерзи матери! Значит так, – выкинув недоеденное яблоко в окно, она встала и нависла надо мной. Массивные груди так и норовили прилипнуть к моему лицу. Противно. Так она показывает свою власть. Не люблю, когда она так делает: в последний раз, после приказа матери в такой злобной форме, я чуть не погибла, – Киру требуется помощь.
– И? – надеюсь, я здесь не причём, – Я-то что могу сделать?
– Мелания! Ты. Поможешь. Киру. Ясно?! – она медленно дышала, при каждом её выкрике мне приходилось вдыхать омерзительный воздух. Но я не буду её марионеткой. Встав со стула, который с грохотом упал, смотрю ей в глаза.
– Ну уж нет! Не в этот раз. Я не буду ему помогать, – виновник этой ссоры даже не обращал внимания на нашу словесную баталию: Кир всё также смотрел в окно, подперев голову руками. Как же он меня достал!
– Ах ты ж! Ду-ура! Посмела матери дерзить? – последовала звонкая пощёчина. Уверена, след её уродливой руки краснеет сейчас на моей щеке. Приложив руку к тому месту, чувствую жжение. Одинокая слеза коснулась моей руки. Я проиграла. Опять.
***
Снимая джинсы замечаю на ногах шрамы, что красуются на всём моём теле: следы маминой злости, моих неповиновений. Большинство из них я получила в шесть лет, когда мать уличила меня в подкармливании соседской кошки.
Выходя на улицу, я всегда замечала одного и того же котенка, рыжего, беззащитного, с каждым днём становившегося всё более облезлым и тощим. При взгляде на него в груди ныло, и я невольно сравнивала нас: оба брошенные судьбой, оба сломленные. Да, уже в шестилетнем возрасте, я поняла никчемность своего существования.
Котёнкане любили. Гуляя в следующий раз, я заглянула на базар. Я украла, хоть и не впервые, но в этот раз ради добра. Украла я хлеб, но не себе, хотя и сама частенько голодала.
Смотря, как котёнок аппетитно поедает кусок чёрствого хлеба, как он поддаётся моим прикосновениям, слушая его мурлыканье с ноткой счастья, мои губы растягивались в широченную улыбку.
Это был мой единственный друг детства. Мы были нужны друг другу. Вместе с ним я была счастливой, настоящей.
Добрые дела не остались бесследными. Я тогда впервые в отражении зеркала увидела красивую девочку, с красивыми, стройными ножками. Счастье переполняло меня, но как это обычно бывает в жизни: белые полосы сменяются чёрными, но не всегда чёрные полосы сменяются на белые.