Помимо вождя в зале находились сотник Ёрун, кабез Илон, еще пара
человек в сбруе, а на низенькой лавочке сидел древний старик с
такой длинной бородой, что она чуть ли не доставала ему до пояса.
Морщинистое лицо, похожее на кору дерева, едва освещалось бликами
солнца, проникающими сквозь маленькие бойницы в стене.
Сергей внезапно рассмотрел, что сбоку от трона лежит его рюкзак,
а к подлокотнику приставлена «Сайга». Ага, значит, в самом деле,
интересовался необычным оружием. Не дай бог, раскурочат, уничтожат
ценную вещь, потом сами жалеть будут!
Низовцев почувствовал, как чья-то жесткая ладонь толкнула его в
спину, требуя сделать несколько шагов к вождю. Подойдя к помосту,
Сергей замер в нерешительности. Черт их знает, как нужно
приветствовать местного шефа. На колени падать и башкой биться об
пол? Или ручку целовать?
Поняв нерешительность чужака, Авьяд слегка усмехнулся, но не
произнес ни слова, продолжая изучать его словно букашку под
микроскопом. Молчали и другие, только за перегородкой тихо
переговаривались слуги, передвигая горшки и посуду.
- Руси? – вождь первым пошел на контакт.
- Русский, ага, - все же склонил голову Сергей. Мало ли, еще
оскорбится, что не показал своим поведением смирение и
подчинение.
- Серш?
- Пусть так, - смирился Низовцев. Вождь Авьяд осторожничал, не
делая попыток прослыть своим парнем, который знает язык пришельца.
Не царское это дело. Пусть другие язык мозолят.
- Толмач надо?
- Афир, - коротко бросил Сергей. Взаимопонимание
улучшалось.
Авьяд кивнул, что-то коротко сказал одному из стражников возле
двери, и тот мгновенно испарился, а сам продолжал неподвижно
смотреть поверх головы чужака. Прошло несколько томительных минут,
но вот грохнула входная дверь, раздались быстрые шаги, и тут же,
встав плечом к плечу с Сергеем, Афир поклонился:
- Слава Тарху, Отец! Звал?
- Давно звал. Опаздываешь, Сын. Какие дела задержали тебя?
- Прости, Отец! – выдохнул Афир, ничуть не смутившись. – Делал
выездку молодняка с самого утра, поэтому найти меня не могли.
Узнал, как только вернулся в Ирай.
- Будешь толмачом, - сказал вождь, пошевелившись, наконец, на
своем троне. – За несколько дней ты хорошо узнал его. Мне сказали,
что ты сносно разговаривал на языке чужака.
- Много забыл, Отец! – покраснел парень. – Но я постараюсь!