Как только она расскажет Грэму, тогда они и решат, когда сообщить кому-либо еще. Грэму необходимо знать – она просто не представляет, как это сделать. Он рассердится? Станет ее обвинять или обрадуется отцовству? А как они распределят родительские права и обязанности?
Вопросы кружились в голове. Тут распахнулась дверь в кабинет и ударилась о стену. Ева вздрогнула и выпрямилась – прямо на нее шел Грэм, а за его спиной суетилась Ребекка, помощница Евы.
– Простите, мисс Уинчестер. Я пыталась его задержать.
Что он здесь делает? Об их связи не знает никто, они ведь так старательно избегали появления вместе на публике. А он вламывается к ней в офис…
– Все в порядке. – Ева улыбнулась помощнице и кивнула, отпуская ее. Как только дверь закрылась, Ева сердито посмотрела на Грэма. – О чем, черт возьми, ты думаешь? Ты зачем пришел? Нам только сплетен не хватало.
Грэм пересек комнату и с такой силой бросил на письменный стол бумагу, что другие документы разлетелись по полу.
– Необходимо, чтобы ты выступила свидетелем.
Ева, потрясенная, вскочила на ноги и уперлась ладонями в стол. На бумагу она не глядела.
– Что?!
– Это повестка в суд по поводу имущественных претензий Карсона к твоему отцу.
Еву затрясло от ярости. Так вот почему он заявился! Он соображает, что это означает для нее, для ее семьи?
– Как ты смеешь приказывать мне, чтобы я давала показания против своего отца?
У Грэма на скуле дернулась жилка – она и раньше замечала этот тик, когда он злился на себя. В чем же дело? Почему он поступает таким образом, если сам этого не хочет?
– Ева, ты должна понимать, кем является твой отец. – Глаза Грэма сверкали и сверлили Еву. Те же самые глаза пожирали ее тело лишь вчера, а сейчас в них злость и негодование. – Карсон имеет право на свою часть наследства. К тому же наш частный детектив раскопал и другие гнусности Саттона.
Ее отец, возможно, не пользуется любовью окружающих, но он, тем не менее, ее отец, и она не позволит никому стоять в ее офисе и бросать ей в лицо всякие гадости о нем. Он что, должен платить за свои грехи вечно? Он умирает. Неужели нельзя просто дать ему прожить в покое последние дни?
Хватит. Ева протянула руку к телефону и стала набирать номер помощницы. В ту же секунду пальцы Грэма сжали ей кисть.
– Что ты делаешь? – прорычал он.