Цветение сиреневой вишни - страница 9

Шрифт
Интервал


Да, что-то творится с ним в последнее время, ибо чувствует он, и как понимает про это изнутри какой-то интуицией неведомой. Но что за перемены?

Когда в этот день на лекции украдкой он вскидывал на неё затаенный взгляд, то видел её на этот раз как-то более отчётливо. Вчера надел очки, чтобы посмотреть очередной увлекательный голливудский фильм, то почувствовал неприятную резкость в глазах. Очки вдруг, будто ни с того, ни с сего мешали смотреть кино по плазменному телевизору с чётким изображением, как никак а «Самсунг», но неуютна резкость в глазах, какое-то жжение. Потому и снял очки, а изображение тем временем приобрело более острые черты и глазам комфортно, как и бывало всегда с рождения. Вот такая перемена да притом в лучшую сторону. Даже можно сказать – большая перемена, очень приятная, сверхприятная перемена. Но одним ли этим ограничилось?

На лекциях по истории философии лектор, преподаватель, доцент требовал писать исключительно ручкой на тетради, на толстой тетради вслед за его словами, которые из его уста вытекались самой разной тональностью, в которых не то что угадывался, а подчёркивался некий артистизм. Никаких там записывающих устройств на мобильниках, смартфонах, айфонах, в общем, никакого подобия гаджетов. Всё должно быть в строго академическом стиле. И вот тут-то он стал обнаруживать в себе и другое изменение, которое заключалось в том, что без всяких записывающих устройств, без ничего он стал запоминать всё то, о чём с усердием, но в общем-то с талантом, говорил лектор, то бишь доцент. Откуда взялась такая память?!

Благо он сидел в задних рядах и был для него непримечателен, что до него не дошли замечания от всевидящего, столь упивающегося историей философии, самим процессом передачи знаний студентам, решившим посвятить свою жизнь столь важному делу, у истоков которого стояли аж Сократ, Платон, Аристотель и иже с ними ещё с древних, древних времён Великой Греции – Эллады.

На одной из таких лекций он опять тайно вкинул взором в ту сторону, где она, чуть наклонившись, корпела над тетрадью. И вдруг в один из таких моментов он чуть было не слетел, нет, не седла, но со скамьи, чуть не поперхнувшись. И было отчего. Он взором упёрся на взгляд, на её взгляд навстречу.


4


Глаза в глаза. И будто немой вопрос, но о чём? Прекрасный лик…